ЦЕНТР  Центризм

Раскрыв западную энциклопедию альтернативного/независимого рока, мы прочитаем примерно про каждую вторую группу, что была она высоко ценима критикой, но малопопулярна и коммерчески неуспешна. С Центром всё вышло еще хуже - они не только не стали поп-звездами и миллионерами, их еще и многие рок- критики на дух не выносили, причем в те самые застойные годы, когда считалось хорошим тоном поддерживать любого обормота с электрогитарой, поскольку он представлял из себя альтернативу Кобзону и ансамблю Пламя.
Влиятельный некогда глава "Урлайта" Илья Смирнов и целая обойма критиков из ленинградского рок-клуба презрительно плевались в сторону 'Центра' - за его непохожесть на, скажем, ДДТ. По прошествии пятнадцати лет это сомнительное обвинение становится бесспорным комплиментом, а в центровском влиянии на себя вдруг признаются такие разные артисты как Запрещенные барабанщики, Би 2, Восьмая Марта и другие представители творческой молодежи. Это при том, что сама группа последнее десятилетие ведет довольно рассеяный образ жизни. Как сказал когда-то лидер 'Центра' Василий Шумов, это - такая группа, которая вроде бы есть, а в то же время...

Осенью 1980 г. на танцах в ближнем Подмосковье играл любительский ансамбль из четырех молодых людей: Василий Шумов (вокал, бас, род. 23.03.1960 г.), Алексей Борисов (гитара, вокал), Алексей Локтев (клавишные, вокал), Андрей Гаврилов (барабаны). Немногим раньше все это именовалось 777 , а вместе с Шумовым, Локтевым и Гавриловым классические рок н роллы играл под этим именем гитарист Александр Скляр, отправленный в 1980 г. после окончания МГИМО в Северную Корею.
Этим были спровоцированы смены состава и названия - обновленный ансамбль стал именоваться 'Центр' (напомним, что на городском сленге того времени 'центровой' значило 'крутой', 'мощный') . Гаврилов и Борисов в группе тоже не задержались (последний переместился в Проспект, Ночной Проспект, а затем в экспериментальную электронику). Вместо них в 1981 г. них в группе появился сначала Карен Саркисов (ударные), а затем Валерий Саркисян-Виноградов (гитара). К этому времени у 'Центра' появляются свои собственные оригинальные песни, результат влияний как классического рока 60-х годов(Rolling Stones, Kinks, Troggs), так и британского пост-панка (Clash, Police). В сочетании энергичного гитарного рока с наивными клавишными пассажами, романтическими текстами и непосредственным вокалом (пели все участники группы) родилось своеобразие 'Центра', вызывавшее восторги одних, равнодушие других и ненависть третьих.

В марте 1982 г. 'Центр' на аппаратуре филармонического ансамбля 'Галактика', с которым группа делит репетиционную базу, записывает всю свою текущую программу практически живьем. Эта запись в трамвайном депо получила название 'Центр' и стала 'нулевым' номером в центровской дискографии. Осенью того же года группа играет на рок-фестивале в Долгопрудном и знакомится с молодым журналистом Артемом Троицким и со звукоинженером Андреем Пастернаком. Троицкий станет горячим пропагандистом 'Центра' в прессе, а Пастернак до конца 80-х годов будет записывать альбомы группы.

На следующий год ансамбль расширяется до квинтета - приходит второй гитарист Андрей Шнитке (сын великого Альфреда Шнитке, общение с которым стало одним из мотивов плавного съезда Шумова с накатанной рок-звездной колеи на неблагодарную стезю экперимента). Весной 'Центр' наконец записывает полновесный дебют - шестидесятиминутный альбом "Стюардесса летних линий", до отказа набитый потенциальными хитами, но в то же время с изысканной непростой лирикой и своеобразным чувством юмора. В мае Троицкий публикует в журнале 'Юность' большое интервью с Шумовым (в рамках 'Рок-разговора', где за предыдущие поколения отдуваются Алексей Козлов и Андрей Макаревич) - более мощной рекламы на тот момент представить было нельзя, однако дальнейшие попытки Троицкого раскрутить группу наталкиваются как на бюрократические препоны, так и на отсутствие энтузиазма самих центровцев, которых творчество интересовало больше карьеры.
Тем не менее, интервью и растиражированная по стране на кассетах и катушках 'Стюардесса' обеспечили 'Центру' впечатляющую аудиторию, которая положительно восприняла московскую новую волну и ждала продолжения в том же духе. Не дождалась.

В конце 1983 года Шумов и Локтев при поддержке Владимира Рацкевича (экс-Рубиновая атака) делают запись, которая станет новым альбомом 'Центра' - "Однокомнатная квартира". Отличия разительные. Это двадцатиминутный электронный эксперимент, где монотонные выматывающие описания советского быта чередуются с короткими скетчами, мог лишь озадачить публику. Не стал продолжением 'Стюардессы' и следующий альбом - "Чтение в транспорте', сделанный при помощи клавишника Юрия Царева ('Метро') - снова чередование песен и забавных скетчей, правда песни более доступны, и если можно себе представить советский ответ на манерный электропоп Soft Cell и Associates, то 'Центр' вплотную приблизился к нему в "Багровом сердце" и "Щеголе". И только следующий альбом "Тяга к технике" вызывает у фанов вздох облегчения - здесь все понятно и просто, здесь наконец записаны классические центровские хиты 'Мальчик в теннисных туфлях' и ' Я все умею'. На последнюю снимается клип - в Останкино окопался знатный центроман Андрей Кнышев, создатель легендарного ТВ-шоу 'Веселые ребята', в котором собственно и показали данный пример коллажной эстетики.
Композиторские способности Шумова/Локтева находят примнение и в кино - электронной музыкой булькает мультфильм 'Королевский бутерброд', а беспроигрышная 'Волшебница' украшает фильм Игоря Таланкина 'Время отдыха с субботы до понедельника'.

И это предел реализации возможностей самодеятельной, то есть не приписанной ни к какой филармонии, группе. Ни о пластинках, ни о радиотрансляциях речи и быть не может, тем более что идет 1984 год и по полной программе разворачиваются анти-роковые репрессии. 'Центр' лишается репетиционной базы, и, как все советские группы, обязан играть на концертах песни советских композиторов в пропорции 80 процентов от всей программы. К тому же, летом 1984 года прекращает существование оригинальный состав 'Центра' - Сарксисова призывают в армию, Локтев основательно завис на наркотиках и временно оставляет музыку, Шнитке также покидает группу. С этого момента все очевиднее становится единовластие Шумова: через пару лет он с чистой совестью мог бы сказать "я - это 'Центр', а 'Центр' - это я".

Шумов и Виноградов набирают новый состав - Виталий Чурилов (гитара) и Александр Васильев (ударные), плюс бросивший дипломатическую карьеру и вернувшийся в Союз Александр Скляр. Концерты в этот период редки, причем во исполнение постановлений Министерства культуры играется подборка советских поп-хитов 60-х годов, которые в центровском исполнении иногда звучат как пародия, а иногда как мощные искренние вещи (вскоре это получит форму магнитоальбома "Любимые песни"). Продолжается и студийная работа - в течение 1985 года выходят 2 альбома группы. "Цветок и мотылек" - это как бы компромисс между 'Стюардессой' и 'Однокомнатной квартирой' - 13 коротких песен, в некоторых из которых структура куплет-припев проигрывается лишь однажды, а не трижды-четырежды как в стандартной поп-песне. Зато уж если песня разворачивается во всей красе, то это оказывается дивная романтика, приправленная электроникой. В последовавшем альбоме "Признаки жизни" много Скляра, а также Евгения Головина - московского поэта, влиявшего на Шумова еще во времена 'Стюардессы' и работаюего ныне со имногими рок-музыкантами и группами. Настроение этой записи вышло несколько вялым, но это, скорее всего, просто отражение общих настроений того времени - тоскливое созерцание усиливающегося маразма социальной системы и неверие в перемены.

Но перемены внезапно стали происходить: в Москве была создана рок-лаборатория по примеру ленинградского рок-клуба, чтобы, с одной стороны музыканты могли играть, а с другой стороны, чтобы они были "под контролем".
'Центр' никогда не играл в политическую оппозицию, а потому вступил в рок-лабораторию, что позволило группе вести сравнительно регулярную концертную деятельность.
В январе 1986 г. группу опять лихорадит - сначала уходит Скляр, потом Виноградов, и Шумов остается единственным музыкантом из оригинального состава, безоговорочным лидером. Скляр вскоре создаст Ва банкЪ, а Виноградов после неудачных попыток сделать собственную группу пройдет через студийный проект Андрея Пастернака Театр, Среднерусскую Возвышенность Свена Гундлаха и группу Джоанны Стингрей.

Незадолго до распада был записан очередной центровский альбом 'Учитесь плавать' - более энергичный и сфокусированный, нежели предыдущий, он оказался последней записью 'Центра', к которой можно отнести понятие 'романтический'. Последующие альбомы и по эмоциям, и по музыке были холоднее и жестче.
Первой ласточкой такого обновления стал сольный альбом Шумова "Мой район"(1986), полностью электронный, крафтверкообразный, сочетавший в текстах иронию и так называемую 'конкретную' поэзию, позволяющую творить песню из перечисления предметов, явлений, имён. Другим авангардным проектом Шумова в это время становится 'Артюр Рэмбо' - цикл песен на стихи великого француза в переводах Головина. В сценическом воплощении проекта были задействованы Жанна Агузарова, Петр Мамонов, Алексей Борисов, Сергей Летов и Артем Троицкий.
Затем 'Центр' возвращается к более-менее приемлемому для публики звучанию - альбомы "Жизнь замечательных мужчин" (1986) и "Русские в своей компании" (1987) могут быть определены как гитарный инди-поп. Менявшаяся государственная политика в сфере культуры открывала перед 'Центром' новые возможности - в том числе в смысле расширения аудитории,- но тут очень быстро выяснилось, что аудитория ищет чего попроще, а 'Центр' под вкусы публики подстраиваться не намерен, даже если это существенно сократит число слушателей. 'Центр' не мог конкурировать ни с фонограммными поп-ансамблями, ни со стадионными рок-звездами, обличавшими КПСС.
Социальная критика Шумова носила не лобовой, а изощренно-интеллектуальный характер, била не по отсутствию колбасы в магазинах, а по абсурдности быта вообще. Музыкально же 'Центр' к тому моменту стал одной из немногих по настоящему современных советских групп, склоных к эксперименту.
Очередными стадиями центровского экспериментаторства в 1987 г. стало приглашение в состав женского вокального трио ( в том числе певица 'Ночного проспекта' Наташа Боржомова) - это разнообразило звучание группы и усилило зрелищность концертов.
Стремясь полнее реализовать себя в пресловутых новых условиях, 'Центр' в конце того же года уходит из рок-лаборатории в только что созданный Центр Стаса Намина, у группы появляется первый настоящий менеджер Тимур Гасанов, фирма 'Мелодия' готовит к выпуску 'сорокопятку' "Сердцебиение/Бездельники" (вышла уже в 1988 г.). Шумов пишет музыку для телевидения, участвует в радиопередачах, представляя современную западную музыку. На какое то время в состав возвращаются Локтев и Виноградов, дополняя костяк Шумов - Чурилов - Васильев, потом приходит басист Юрий Иванов (экс 'Скоморохи') , а потом (осень 1987 г.) Шумов устраивает группе основательную чистку, уволив всех кроме Васильева и набрав затем молодых музыкантов - Евгения Тихомирова (бас), Сергея Сабинина (гитара) и Всеволода Матвеева (клавишные).
1988 год приносит Шумову серъезные международные перспективы: летом он отправляется в Париж по приглашению продюсера Максима Шмидта для записи альбома - до этого сам Шумов успел спродюсировать в Москве дебютный альбом Звуков Му. Французская запись, изданная потом 'Мелодией' под названием "Сделано в Париже" (1989), объединила 10 песен разных лет, впервые зафиксированные с западным блеском и профессионализмом, причем с явной симпатией продюсера к записанной музыке, отчего именно этот альбом явился самой лучшей из всех многочисленных попыток советских артистов в то время записываться на западных студиях и лейблах. Последовал краткий рекламный тур группы по Франции.(Сольный альбом Шумова 'Мой район' позже был издан Джоанной Стингрей в Штатах).
Если 'Сделано в Париже' как бы подводил итоги последних лет, то очередная серия магнитоальбомов указывала направление движение вперед - "Дитятя" (1988) и "Очищение" (1989) демонстрируют холодное электронное звучание, мелодекламацию вместо вокала и произносимые как бы сквозь зубы мизантропические тексты убийственной силы. Шумов все более углубляется в дебри компьютерной музыки, пока еще привлекая клавишников со стороны (Игорь Лень из Николая Коперника, Иван Соколовский из 'Ночного проспекта'), но неудержимо стремясь к полной студийной самостоятельности. Его музыкальными ориентирами становятся Лори Андерсон и The Residents, собственный же центровский звук этого периода напоминает депресссивный вариант New Order.

Настроения Шумова того периода не в последнюю очередь были вызваны разрывом с первой женой-француженкой, уехавшей с сыном домой. Не могла не сказываться и общая тягостная атмосфера в стране, что вылилось в очередном альбоме 'Центра' "От звонка до звонка"(1989) и во втором шумовском сольном альбоме "Время три"(1990). Собственно группа 'Центр' к этому времени существовать перестала -Сабинин и Тихомиров какое-то время работали над электронными проектами Соколовского, Васильев сменил Юрия Каспаряна на посту спутника жизни Джоанны Стингрей, взяв в её аккомпанирующий состав Виноградова и Иванова.
Шумов же весной 1990 г. показал серию сольных представлений в жанре минималистского перфоманса 'Библиотека приключений'; усилиями его и Рацкевича на 'Мелодии' стала выходить серия пластинок экспериментальной электронной музыки под маркой 'Ассоциации Лава'.

Но куда более важными в перспективе оказались завязавшиеся отношения Шумова с Джуди Филдс, сестрой Джоанны Стингрей. Шумов совершает несколько поездок в США, выступает с лекциями о советской рок-музыке в университетах, а летом 1990 г. из очередной поездки не возвращается, осев на новое место жительство в пригороде Лос Анджелеса.

На фоне общего кризиса советской рок-музыки того времени исчезновение 'Центра' не вызвало особого резонанса, став просто еще одной потерей, далеко не самой горькой.
Однако если прочие советские рок-эмигранты либо бесследно растворялись в зарубежье, либо поспешно возвращались дабы вернуть славу, пусть местную, Шумов снова нашел свой собственный, особый путь. Он вернулся, не возвращаясь, и, что самое главное, он вернулся не бледной тенью былого себя, но собой новым. Как водится, далеко не всем этот новый Шумов понравился.

Потратив пару лет на акклиматизацию и избавление от алкоголизма, Шумов заявил о себе в России в 1993 г. сразу несколькими релизами, причем два из них были довольно необычны.
Во первых, музыкант записал целый альбом ("Шумовидение: песни живых и мертвых") кавер версий советских рок-боевиков 80-х годов в диапазоне от Кино до Башлачева, превратив их в электронику с четким ритмом и глубоким звуком.
Во вторых, Шумов спродюсировал сольный альбом обитавшей тогда в Лос Анджелесе Жанны Агузаровой - фанатки 'Центра' еще с начала 80-х годов. Для этой записи были отобраны проверенные временем центровские боевики в современном, опять-таки электронном звучании. И наконец, вышел новый сольный альбом Шумова "Тектоника(к)", примерно наполовину составленный из переделанных старых центровских песен.
Массовой популярности эти записи снискать не могли, зато они способствовали окончательному формированию культового статуса 'Центра'/Шумова.

Пока Россия вспоминала Шумова, сам он поигрывал по лос-анжелесским клубам с составом из местных музыкантов, занимаясь также компьютерным дизайном и тренировками любительской хоккейной команды. Именно с американцами Шумов записал альбом "Голливудский Василек"(1995), на время отказавшись от электроники в пользу гитар и более традиционных песенных структур, и обретя в итоге возросшее одобрение в России. Очевидно, не без ностальгии по прошлым временам Василий Шумов в 1996 году реформировал 'Центр' для записи гитарного альбома "Брюлик", когда к нему и американцам Фаст Фредди (гитара) и Джордж Албано (ударные) присоединяются Виноградов, Сабинин и Тихомиров, а в студийном доведении материала принимает участие даже Локтев.
С заехавшим в Калифорнию Петром Мамоновым Шумов записывает другой проект - 'Русские поют', составленный из кавер версий англо-американских классических хитов 60-70 х гг.

На этой удобренной релизами почве Василий Шумов в 1996 г. совершил концертный блиц-криг на историческую родину, дав серию акустических концертов на пару с Фаст Фредди и кучу интервью всевозможным теле- и радиопередачам.
После тура 1997 г. (уже с электрическим американским составом) 'Мороз Рекордс' сделал Шумову предложение выпустить серию компакт-дисков - в том числе со старым материалом, Шумов соглашается, и поначалу пытается восстановить оригинальные записи, но затем решает просто переписать все заново. Так появляется серия альбомов "Центромания" - 'Стадия первая' (соответствует периоду 1982-83 г.) и 'Стадия озарения'( римейк 'Артюра Рэмбо'). Сборник восстановленных оригинальных записей 1983-89 гг. под названием "Вспышки аудио арта" Шумов составил в 1998 г., но ни этот, ни последующие альбомы 'Центра' в России уже не выходили. 'Мороз' успел выпустить очередную центровскую запись "Смутное пятно неизвестно чего" ( с участием Виноградова и Головина), а потом грянул кризис 1998 г., сорвав выпуск уже записанного шумовского сольника в духе 'Очищения' и 'Дитяти' - "Крапивное пламя".

С этого момента Василий Шумов прекратил распространение своих работ традиционными схемами, ограничившись их размещением на своем сайте в Интернете. Именно там впервые появились его инструментальная музыка к американским экспериментальным фильмам и новые альбомы 'Центра' "Пластикозаменитель(2000) и "Курс Доллара"(2001) - здесь Шумов отошел и от традиционной песенной формы. Эти два альбома представляют собой набор электронных композиций, на которые наложены начитанные разными людьми - 'центробораторами' связные тексты или же просто повторяющиеся фразы. Самое интересное, что всё это содержит вполне ясный эмоциональный и энергетический посыл, чего обычно не хватает так называемому авангарду.

А после того, как выяснилось, что и эта серия альбомов не разогнала всех центрослушателей, появился "Твердое Нет Твердого Нет"(2002). И Шумов там играет на бас гитаре. И даже как бы поет.
Поет все о том же. С теми же интонациями.
Странно, но найдутся люди, которые это будут слушать.
Например, автор этого текста.