ФЕСТИВАЛЬ  Flow Festival 2009. День 1

Flow Festival базируется около станции метро Kalasatama, чуть в стороне от центра Хельсинки. Но уже в центре становится понятно, что финская столица - город музыкальный. Всего в двухстах метрах от железнодорожного вокзала в одном из баров рубят молотильный хардкор какие-то последователи The Exploited (судя по афишам, это были Death Before Dishonor). Неподалеку располагается весьма популярный ночной клуб "Redrum", в районе Каммпи есть чрезвычайно трогательный металлический бар "Heavy Corner" - из него доносится кавер на "Tuesday's Gone" Lynyrd Skynyrd - а в магазинчике "Stupido Shop" обнаруживается впечатляющая подборка виниловых релизов лейблов Hyperdub, Stones Throw и Ninja Tune. И это лишь малая часть пестрой мозаики музыкальных субкультур, обосновавшихся в Хельсинки. Той же пестротой отличается и Flow Festival, на котором соседствуют шугейзинг и афробит, дабстеп и пост-панк, реггей и боссанова, грайм и электропоп, экспериментальная электроника и поп-музыка.

Придерживаясь трехступенчатой модели развития фестивалей, можно сказать, что Flow в этом году плавно перетек (простите за каламбур) из первой стадии, междусобойчика для своих, во вторую. Сюда начали подтягиваться если не стадионные герои, то персонажи вполне именитые. И сразу же вскрылась главная проблема фестивального роста - перенаселение. На территории бывшей электростанции, на которой традиционно проводится Flow, уже невозможно разместить всех желающих поглазеть на Лили Аллен (Lily Allen) и Vampire Weekend, да и - чего кривить душой - просто попить пивка с сидром (это дело финны любят страшно). Дышать на фестивале можно, передвигаться уже трудно, очереди растут и у точек питания, и у туалетов (в этом смысле не везет прежде всего девушкам). Но обходится без эксцессов, несмотря на то, что особо экстремальные "зайцы" перемахивают трехметровое ограждение, дабы попасть на фестиваль нахаляву.

Главная сцена (размером с главную сцену "Пикника Афиши" или одну из второстепенных сцен на "Примавере") почти полностью отдана на откуп "гостям". Финны на ней появляются самое позднее в шестом часу, да и то только в первый день. Ближе к семи на сцену выходит шведская барышня Фрида Хювонен (Frida Hyvönen) в сопровождении двух компаньонок - одна играет на басу, иногда пересаживаясь за контрабас, вторая заведует ударными, а посреди одной из песен исполняет чечетку, срывая первые аплодисменты.
Юлия Галкина: "Фестиваль по уши эмансипировался: женщин в этом году – полно. От Лили Аллен и Грейс Джонс до Pintandwefall и Vivian Girls. Или вот шведка Фрида Хювонен в первый день – и её компатриотка Дженни Уилсон в день заключительный. Фрида – красивая блондинка, будто едва из солярия, жеманно хлопает накладными ресницами; в вычурном платье, и с кокетливой мушкой. Поначалу не впечатляет; публики, вдобавок, мало – и болтают финны громче фридиного поп/рок-рококо. Но потом случается топографический триплет "London!"- "Scandinavian Blonde" - "Oh Shanghai", и я очаровываюсь. В конце госпожа Хювонен исполняет душещипательный меамуар "Dirty Dancing" на мотив "I Will Survive": про то, что Джимми стал трубочистом, а Фрида стала певицей, аминь."

Тем временем Tent Stage, крытая уличная сцена у гостевого входа, забивается под завязку. "Своих" финны не бросают даже на зарубежных фестивалях, что уж говорить о Flow? Тем более, что девичий бэнд Pintandwefall (в вольном переводе с английского "Стаканимыупадем") не просто из Финляндии, а из Хельсинки и новым альбомом разродился всего пару месяцев назад. Играют девчушки молодцеватый поп-панк (Vivian Girls + Soho Dolls, серединка на половинку), безголовый, но как ни странно не страдающий однообразием. The Slits признали бы в них родню. Финальный номер особенно хорош: песню "Sarra", о "самой милой девушке в мире, и заодно самой маленькой", Pintandwefall поют вчетвером. Выглядит это примерно так:

Расписание милостиво предоставило нам передышку после выступления Яна Тирсена (Yann Tiersen), и она была ой как нужна, потому что рядом с ним никто из участников первого дня не стоял. Французскому мультиинструменталисту, видимо, суждено до конца дней носить тавро "он написал музыку к "Амели", хотя он уже давно отказался от игрушечного пианино в пользу инструментального рока с заносами в пост-рок. Если в Radiohead вас раздражает вокалист, в Mogwai-подобных коллективах - напыщенное занудство, а в шугейзерах - избыток гитарного шума, то Тирсен, истязающий гитару, скрипку и минимуг, и его нынешняя группа - выбор беспроигрышный. Их сет - роскошное эпическое полотно без швов и резких перепадов, наполненное внутренним драматизмом, но при этом лишенное претензии на церетеливский размах. В какой-то момент Тирсен кладет продолжающую шуметь гитару и переключается на скрипку. Секунды - и рядом с ним никого, а пост-рок сменяется сольным скрипичным интермеццо. Многострадальная тема из "Амели" в конце концов прозвучала, но в сильно деформированном варианте.

Выступающие следом New Young Pony Club меркнут на фоне предшественника.
Юлия Галкина: "Как же быстро устарел новый рейв. Помнится, еще два года назад, на Роскильде, NYPC казались отвальным куском нового веселья (правда, вскоре CSS убрали их на раз). Теперь группа гастролирует всё с теми же “Get Lucky” и “Hiding on the Staircase” – и ну не берет. Вокалистка Тахита Балмер (Tahita Bulmer) из брюнетки превратилась в вопиющую блондинку. Скакала по сцене, впрочем, всё так же – даже повалялась в белом платье чуток, то ли оступившись, то ли по сценарию."
Вообще-то за типовую, ГОСТовую практически, пост-панковскую ритм-секцию уже пора вешать на фонарных столбах - сколько можно? Однако NYPC кажутся не совсем безнадежными: привезли новую песню, вполне себе цепкую.

Возвращаемся в Тент, где начинают играть молодые шугейзеры Joensuu 1685 (даже не пытайтесь произнести это по-фински), два брата с фамилией Joensuu и третий Joensuu, однофамилец. Страничка группы на myspace умалчивает о "влияниях", но их и так слышно - каждая песня трио как трибьют любимому исполнителю, будь то ранние My Bloody Valentine или Spacemen 3.
Юлия Галкина: "С первых аккордов становится ясно, что финские пацаны любят правильную музыку, преимущественно британскую: можно, при желании, и My Bloody Valentine, и Primal Scream, и Spiritualized расслышать в их плотно облегающем тело слушателя, колючем роке. Американскому искусству, впрочем, виртуозные меломаны тоже рады: так, в конце они делают достоверный кавер на "I'm on Fire" Брюса Спрингстина. А их собственная композиция "Electric Ocean Sailor", которая на альбоме подана в форме мелодекламации, "вживую" неожиданно звучит на дилановский манер.
Лидер группы (вокалист/гитарист/укротитель загадочного электронного агрегата) - длинноволосый, в расхристанной белой рубахе, эффектно смотрится в сценическом полумраке. Будто рафинированная, истонченная голограмма Курта Кобейна (такая моя фантазия, да!). Барабанщика не видно - а в углу сцены, с хитрым и одновременно загадочным выражением лица, стоит басист. Каждую композицию растягивают, повторяющимися риффами - как будто не могут расстаться с песней. Концертная версия Joensuu 1685 впечатляет гораздо больше студийной."

Время для одного из хедлейнеров фестиваля - Vampire Weekend.
Юлия Галкина: "Впервые американцев Vampire Weekend я увидела на британском фестивале All Tomorrow's Parties. Тогда они казались застенчивыми - будто угловатые школьники на экзамене. Теперь группа куда меньше похожа на задротов-филологов, выглядит более уверенной, даже смелой что ли - бросается в атаку на зрителя, и не клянчит у публики снисхождения: мол, молодо-зелено.
Лидер VW Эзра Кениг (Ezra Koenig), невзирая на непляжную погоду, выходит в рубашке с коротким рукавом, на котором почему-то красуется нашивка британский флаг. Дебютный альбом группа играет целиком, без купюр. Некоторые песни просит подпевать - например, "One" (конкретнее, слова "blacks got a new face" - и когда финны неразборчиво вторят Эзре, тот отшучивается, что можно петь как слышится, типа, одна белиберда). Кстати, несколько раз подчеркивают, что в Финляндии они впервые, и всё им тут нравится. Церемонно представляют одну из новых песен, и даже приглашают зрителей к "танцам роботов"; собственно, эту якобы премьеру я узнаю - VW играли ее еще на ATP, то есть больше года назад, также под соусом эксклюзива. Правда, тогда эта безусловно отличная композиция звучала менее а ля Kraftwerk - и более похоже на материал дебютной пластинки самих VW. Другие новые песни группа раскидала по сет-листу - и, кстати, Эзра сообщает, что на подходе второй альбом.
В конце коллектив исполняет "Oxford Comma". Народ истошно просит добавки, но на бис VW не возвращаются: похоже, они и так сыграли всё, что могли."

До конца сета Vampire Weekend я не достоял - не потому, что не понравилось (они-то как раз в полном порядке; хотя мне и кажется, что в их музыке гораздо меньше афрокарибского, чем принято предписывать, и гораздо больше, скажем, группы Franz Ferdinand), а потому что в Тенте должен был появится Roots Manuva. Ну что тут скажешь? Мы все иногда совершаем ошибки. Это была одна из них. Во-первых, звук на площадке в первый и, кажется, последний раз стал барахлить. С Манувой ездит очень толковый диджей, но в этот вечер все его изыски тонули в волнах паразитного баса. Во-вторых, сам "виновник торжества" откровенно халтурил. Любое рэп-шоу (в данном случае грайм-шоу) предполагает некий кредит доверия слушателей к MC. Roots Manuva же этим доверием злоупотребляет чудовищно и все кредиты растрачивает за пять минут. Нельзя же, в самом деле, думать, что достаточно поднять пальчик и сделать "one-two-one-two" - и публика забьется в экстазе. Прошлогодний альбом британского ямайца "Slime & Reason" вышел неровным, но и на нем были свои маленькие радости вроде "Doo Not Bodda Me". Живьем же все песни сливаются в одно монотонное гудение, поверх которого что-то лениво начитывают два не особенно заинтересованных в реакции зала рэпера.

Тентовую программу первого дня закрывала Ladyhawke. Имей Филлипа Браун (Phillipa "Pip" Brown) британскую прописку вместо новозеландской, будь она поближе к хайп-машине Ее Величества, она бы с легкостью заткнула за пояс и La Roux, и Little Boots. Просто потому, что материал ее дебютника на голову превосходит потуги вышеперечисленных синтипоповых дев. Живьем же альбом "Ladyhawke", сыгранный почти целиком, звучит несколько тускло. Браун неплохо управляется с гитарой (как и ее группа - с остальным инструментарием), пробивные номера вроде "Paris is Burning" и "Love Don't Live Here" как и положено заставляют ноги идти в пляс. Но для того, чтобы быть новой Сидни Лаупер (Cydni Lauper), этого недостаточно. Виной тому синдром Аспергера, которым страдает певица, неуверенность в себе или просто усталость, не знаю, но Ladyhawke выглядела слишком скованной. Впрочем, публика, к первому часу уже дошедшая до кондиции, песни принимала на ура и, кажется, любила весь мир. И то славно.

Продолжение следует.