ФЕСТИВАЛЬ  Чартова дюжина из танцпола

В субботу вечером подступы к "Лужникам" были атакованы очень молодыми людьми разной степени вменяемости. Судя по выражениям их лиц, на некоторые из которых была нанесена боевая раскраска, все они были большими поклонниками того, что в XXI веке называется русским роком.
Концерт начался почти вовремя, что в наши годы едва ли не сенсация. Ведущий "Чартовой дюжины", он же генеральный продюсер "Нашего радио" Михаил Козырев, занял свое место над сценой, на специально подвешенной платформе. Учитывая его тщательно создаваемый годами себе самому имидж, удачнее и символичнее выбрать место было нельзя. Паря там, в высоте, над зрителями, и даже над полубогами - музыкантами - Козырев как бы приобретал статус бога, демиурга, Верховного Распорядителя, повелевающего оттуда, из вышних, всем происходящим.

Собственно, символическое обожествление Козырева было единственным отличием этого рок-фестиваля от всех его более и менее удачных подобий, включая соплеменное "Нашествие". Несколько форматных с точки зрения "Нашего радио" популярных групп, исполняющих по три своих хита, из которых как минимум два должны быть долгожителями эфира этой радиостанции. Густо идеологически окрашенный конферанс с преобладанием в текстах слов "настоящее" и "наше". Хороший свет, и не очень - звук.

Первым выступал Пилот, солист которого Илья Черт, похоже, до сих пор сам не понимает, насколько популярен. Следующими на сцену вышли Тараканы во главе с Сидом красно-синего буйного окраса. В соответствии с системой панковских ценностей, слышно их было хуже всех, хотя недостатки саунда Сид компенсировал необычайно подвижностью и выразительной мимикой. Публика принимала группу на удивление тепло и единодушно, что опровергает старый тезис о том, что у панков - специфическая аудитория.

За "Тараканами" на сцену с помпой вышел Кипелов с группой имени себя. Что делает этот проект на сцене "Чартовой дюжины", чей список участников был составлен по итогам одноименной программы за прошлый год, было неясно, поскольку проект этот появился лишь в самом конце 2002-го года. Еще на "Нашествии" Ария выступала в старом составе, а после состоялся прощальный концерт группы в тех же "Лужниках". Очевидно, Козыреву было интересно выпустить на сцену оба проекта, образовавшихся после распада канонического состава "Арии", и посмотреть, что из этого выйдет. Кипелов продемонстрировал публике монументальные пятиминутные полотна, чья продолжительность, вероятно, должна была свидетельствовать о концептуальном подходе Кипелова к музыке. В целом его творчество не ушло далеко от того, что он делал в составе "Арии", его музыканты также активно трясут гривами, а в жестикуляции самого вокалиста осталась та же патетика - призывное вздымание правой руки вверх (в левой - микрофон), затем плавное круговое движение от плеча (в свое время этим жестом мастерки владел Кинчев. Впрочем, он и сейчас не разучился). Однако если не новая идея, то следы ее поиска в его музыке все же были заметны.

После Кипелова на сцену выбежали худосочные уфимские панки - группа Люмен, которая явно перестаралась в стремлении создать 'стену звука', в итоге голосок солиста, певшего песню "Сид и Нэнси", был едва слышен за ревом гитары его партнера.

Я пропустил Точку Росы, поскольку я их не видел и не слышал. В баре пил воду. Если честно. Но в баре я был не долго, 10 минут, и ничего интересного там не увидел, кроме усатого Шнура в спортивных штанах.

Мумий Тролль. Их выступление было, поистине, самым удивительным на концерте. Музыканты вышли на сцену без гитар, которые были заменены диджейскими пультами. Сам Лагутенко пел под фонограмму, но совершенно этого не скрывал - так и было задумано. Пение на сей раз не было главным. "Тролли" активно миксовали, то ли понарошку, то ли всерьез работая с вертушками. Из динамиков лился бодрый брейк-бит, в котором ничего общего с музыкой МТ не прослушивалось. Впрочем, неожиданно этот диджейский сет вырулил на "По любви", и Лагутенко сделал вид, что поет. Не успел зал с облегчением вздохнуть, как началась вторая песня, исполненная двумя голосами - мужским и женским, ни один из которых, насколько можно судить, не принадлежал Илье Игоревичу, на китайском языке. Илья с увлечением танцевал, изредка поднося микрофон ко рту, для видимости. Доиграв, группа всем улыбнулась и была такова, оставив вытянутые лица ее поклонников удивленно переглядываться.

После 'Мумий Тролля' на сцене появились Кукрыниксы, отыгравшие точно так, как они всегда это делают - очень шумно и довольно бестолково.
Младший "Горшок", как всегда, производил индейские жесты на фоне бешеного музыкального темпа и магнетизировал публику своими черными очами.

Затем на сцену вышла группа людей в касках и с резиновыми мячиками. Козырев немного поиграл с залом в "угадайку", заставляя сообразить, что это значит, и объявил Сплин. "Сплин" выступил хорошо, спев 'Гандбол', 'Катись, колесо' и 'Новые люди'. Васильев, как обычно, к чести сказать, улыбался так, словно видит своих поклонников один раз в два года, а не 15 раз в месяц.

Би-2 пели тоже по обыкновению - профессионально и равнодушно. Проблем со звучанием у группы не бывает, с хитами в последнее время - тоже. Так что все их выступления походят друг на друга, как близнецы. Лева, корча всякий раз одни и те же мины, прыгает сцене, Шура внушительно покачивает волосами. Тот, кто хоть раз видел их на сцене, может себе это представить. "Мой рок-н-ролл" Шуре пришлось петь в одиночку, и сразу стало ясно, зачем ему вообще понадобилась Чичерина - без ее вокала (который следует за Шуриным голосом всю песню 'след в след', без каких-либо попыток хоть раз 'пристроить' второй голос, отстать - короче, как-то разнообразить песню) его голос звучит слабо и бледно.

После "Би-2" должна была петь группа Ленинград, но, как сказал Михаил Козырев, Юрий Лужков так и не разрешил ей выйти на сцену "Лужников". Выпустить Шнурова без разрешения Козырев не решился (и был прав, поскольку ссора с мэром Москвы, на чьей территории работает радиостанция, чревата для нее огромными осложнениями, как показывает недавний скандал вокруг "Радио Jazz"). Зрителям пришлось довольствоваться просмотром клипом на песню "WWW.Ленинград".

Далее в списке значилась Юлия Чичерина, но ее выступление также не состоялось. Против нее Юрий Михайлович ничего не имеет, но ее группа находится в Германии, на записи нового альбома. Козырев, по его словам, долго уговаривал Юлю приехать, но та в последний момент передумала.

Замыкала 'Чартову дюжину' "Ария" с новым солистом Беркутом. Беркут появился на сцене в клубах дыма, в черном плаще, под барабанный бой. Кипелов далеко не мальчик, но по сравнению с ним Беркут выглядел стариком. Он взмыл под самую Козыревскую платформу на подъемнике, который поклонники 'Арии' имели удовольствие видеть в Раменском два года назад, затем вернулся на грешную землю, и к нему присоединилась группа. Стало ясно, что пафос и стиль 'Арии' остались теми же самыми, что и до ухода Кипелова. Группа продолжает играть свой прямой, как Ленинградское шоссе, зубодробительный поп-металл с ломкой медиаторов о струны, с трясением шевелюрами и с корявыми текстами от Марго Пушкиной. Даже голос Беркута напоминает Кипелова, тем более, что на 'Чартовой дюжине' оба были не в форме. Так что распад прежнего состава стал невиданным подарком поклонникам - вместо одной группы получилось две точно таких же.

Количество фестивалей в Москве ограничено только одним - платежеспособностью населения. Просто Михаил Козырев первым интуитивно определил - подкрепленный финансовыми возможностями спрос сейчас вырос настолько, что радиостанция может себе позволить два фестиваля.
Возможно, что вслед за "Чартовой дюжиной" появится какой-нибудь "Максидром-2" или "Крылья в Олимпийском", зимняя разновидность 'Крыльев' летних. Идеологически 'Чартова дюжина' мало чем отличается от 'Нашествия', да и вряд ли может отличаться, при условии, что список песен на 'Нашем радио', в сущности, очень мало меняется - просто неоткуда взять новые. И, на самом деле, в России нет такого количества супергрупп, чтобы можно было проводить два (а тем более пять или шесть) совершенно разных по составу участников сборных концертов. Правда, на 'Нашествии', Шнур, скорее всего, выступит - "Раменское" находится вне юрисдикции московского мэра.