GLASTONBURY FESTIVAL  Конец напрасной эпохи

С прошлой весны до сентября, когда в Северной Америке собираются перезапустить гастрольный бизнес, я уже пропустил или еще пропущу десяток фестивалей и дюжину концертов - и это только те, на которые у меня были билеты или железное намерение аккредитоваться. Все это время все звенья индустрии, от лишившихся работы профессионалов до впавших в эмоциональную кому слушателей, перебивались чем и как придется, но в основном - лайвстримами. Некоторые из них (The Divine Comedy в Barbican, Bat for Lashes у нее дома) выходили выдающимися, какие-то (Ник Кейв в Alexandra Palace) успели выйти на виниле, а один (Mogwai в Глазго) дал возможность услышать один из лучших альбомов 2021 года живьем за неделю до его релиза.

Всего я купил десять билетов на десять лайвстримов, но ни один из них не ждал так, как последний: всем лайвстримам лайвстрим, улучшенную и дополненную версию прошлогоднего Glastonbury Experience, первый в истории виртуальный Гласто. Лайнап фильма-концерта Live at Worthy Farm впечатлял с момента его объявления, но в день трансляции приобрел статус уникального: именно безлюдный Гласто стал местом дебюта новой группы Тома Йорка (Thom Yorke) и Джонни Гринвуда (Jonny Greenwood) под элементарным и явно издевательским названием The Smile.

А началось все с сета Wolf Alice внутри так называемого Stone Circle (он же - "Священное место"), где обычно прохлаждаются стоунеры, а в этом году триумфально дебютировали песни с выходящего через пару недель альбома одной из самых интересных британских групп последней декады. Обогатив свое звучание струнными и чередуя новые песни со старыми, Wolf Alice продолжили возвращать когда-то выданные им авансы и позволили обратить внимание на уверенную работу режиссера - известного коллаборациями с The Rolling Stones, The Prodigy и Coldplay Пола Дагдейла (Paul Dugdale).

Могучий Майкл Киванука (Michael Kiwanuka) пел песни с великого альбома "Kiwanuka" и укороченную версию "Cold Little Heart" с титров телесериала "Большая маленькая ложь" под тентом, а лучезарный Джордж Эзра (George Ezra) прошелся по своим хитам с акустической гитарой у костра имени покойного Джо Страммера (Joe Strummer). Но первым неоспоримым хайлайтом виртуального Гласто стал сет Idles - хотя бы потому что именно к этому моменту наконец-то заработали массово неисправные ссылки у зрителей из Европы.

Бристольские панки подошли к своему делу с особым тщанием. Солист Джо Тэлбот (Joe Talbot) прибыл на собственный концерт - в стенах, кажется, хлева, - когда его группа уже вовсю жарила и с ходу обрушился на наши телевизоры сокрушительной связкой из "War" и "Never Fight a Man with a Perm". Играя под аккомпанемент сварочных работ (так что между музыкантами в буквальном смысле летали искры), Idles стали необходимым всякому уважающему себя фестивалю предзакатным всплеском адреналина.

Закат же случился во время выступления Haim. Только что выигравшие Brit Award лучшей "международной" группе сестры Хайм оказались единственными участницами основного лайвстрима без британской прописки - ходили слухи, что к ним присоединится их подруга Тейлор, но когда зазвучала "Gasoline" (без нее), стало ясно, что это необоснованный оптимизм. (В конце концов, не будем забывать, что на отмененном из-за пандемии Гласто-2020 Свифт ждали как одного из трех хедлайнеров.)

Если Haim играли внутри все того же Stone Circle (в сумерках смотревшегося слегка зловеще), то Coldplay дали понять, что они тут не номинальные, а всамделишные хедлайнеры. Крис Мартин (Chris Martin) и сам пару раз пошутил, что слушают их тут только коровы (на всякий случай напомним, что в отличное от фестивальных уик-эндов время Worthy Farm - это молочная ферма), но это ни на мгновение не остановило Coldplay, занявших маленькую сцену перед каркасом Pyramid Stage, но окруживших ее и себя прорвой спецэффектов во главе с притворявшимся гигантской аудиторией океаном огней.

В дополнение к фонарикам и фейерверкам - и для полного счастья - зарядил дождь, так что порой получасовой сет Coldplay и впрямь напоминал то, за что их втихаря любят даже те, кто их якобы не выносит: яркое, нарядное, всепобеждающее торжество стадионной эйфории. Помимо канонических "The Scientist", "Viva la Vida", "Clocks", "Fix You" и "Sky Full of Stars", прозвучали две песни с готовящегося к релизу девятого альбома Coldplay, включая совсем новую "Human Heart" в сопровождении дуэта King.

Отвлекшись на пару стихотворений в исполнении кавалера ордена Британской империи и сертифицированной богини Пи Джей Харви (PJ Harvey), Гласто продолжился еще несколькими премьерами - написанными для очередного нового проекта неутомимого Деймона Албарна (Damon Albarn). Его сет - опять-таки в "Священном месте", над которым подвесили бутафорскую луну, - вышел особенно продолжительным и пестрым: звучали песни из его сольного альбома и сочиненной им оперы, а также избранные вещи Gorillaz, Blur и - в качестве трибьюта Тони Алену (Tony Allen) - The Good, The Bad & The Queen.

Сеты Албарна (с женским струнным квартетом) и окруженной красиво подсвеченными деревьями Джорджи Смит (Jorja Smith) оказались виртуозной имитацией фестивального отходняка, но расслабляться было рано: пришло время главного события вечера. Еще сутки назад о его существовании не подозревал, кажется, никто, но ведомое Йорком и Гринвудом (и включающее барабанщика Sons of Kemet Тома Скиннера) пауэр-трио The Smile - главная интрига и, как вскоре выяснится, гвоздь программы.

The Smile начинают со "Skirting on the Surface" - моей любимой из остающихся неизданными песен Radiohead, в исполнении трио ставшей еще краше. Но самое интересное следует дальше: это семь абсолютно новых песен (то есть, практически полноценный альбом), напоминающих, что когда-то очень давно Radiohead считались рок-группой. Это мат-рок, это постпанк, это устраивающие громкую перекличку гитары, это музыка, полная приятных сюрпризов (Йорк на басу! фанк-интро!) и явно одержимая ритмом, но и мелодиями, слава богу, не брезгующая. И да, это фига в кармане - под титульной "улыбкой" наши кумиры имеют в виду будничные лицемерие и ложь.

От декораций сельскохозяйственного хоррора и вибраций камерных шоу под вывеской From the Basement - к драматургически безупречному, хедлайнерскому если не по сути, то по форме сету рэпера Кано (Kano). От прощальной басни из уст Джарвиса Кокера (Jarvis Cocker), сидящего под бюстом основателя Гласто Майкла Ивиса (Michael Eavis), - к часовому постскриптуму, дискотеке от DJ Honey Dijon при участии Рошин Мерфи (Róisín Murphy). Это был великий лайвстрим, напомнивший о том, как мы все - некоторые больше, чем другие, - соскучились по real thing. Это был великий лайвстрим, но пусть он будет последним перед возвращением фестивалей и концертов.