Дживан ГАСПАРЯН  "Я – за натуральные звуки!"

Если Париж символизирует Эйфелевая башня, а Лондон – Биг Бен, то, символами Еревана и Армении вполне может считаться дядя Дживан, как часто любовно называют выдающегося музыканта, исполнителя на дудуке Дживана Гаспаряна. 8 ноября в московском "Зарядье" состоится концерт легенды world music - исполнитель, чье имя навсегда вписано в историю мировой музыки, выйдет на сцену концертного зала вместе со своим внуком - Дживаном Гаспаряном-младшим.

Русскоязычные медиа буквально пестрят интервью с мастером, где он подробно рассказывает и о том, как начинал в детстве самоучкой играть, и о том, как Сталин подарил ему свои часы за прекрасное выступление, и о том, как несколько раз играл лично для Нельсона Манделы и британской королевской семье, и о совместной работе и близкой дружбе с Питером Гэбриэлом (Peter Gabriel), Хансом Циммером (Hans Zimmer), Брайаном Ино (Brian Eno), Стингом (Sting), солистами Миланской оперы и многими другими звездами самых разных жанров.
И поэтому, отправляясь к Дживану домой, в обычную квартиру в тихом районе Еревана, мне пришлось долго думать, что бы спросить музыканта такого, о чем он еще никогда не рассказывал.
Когда я пришел к Дживану, он, сидя за столом, вытачивал вручную какую-то деталь для сделанного им самим бас-дудука. Я понял, что разговаривая с действующим музыкантом, спрашивать его следует не о его регалиях, а о том, чем он живёт сегодня.

Звуки: - Варпет (мастер – арм.), в чем вы видите свою роль в этой жизни?
Дживан Гаспарян: - Каждый человек должен делать все, от него зависящее, чтобы в конце жизни не думать о бесцельно прожитых годах. Я учу молодых музыкантов, сам изготавливаю инструменты, делаю аранжировки для ансамбля духовых народных инструментов и, наконец, я играю. А играю я уже очень много лет! За 75 лет моей профессиональной карьеры я объездил, наверное, весь белый свет, исполняя армянскую народную музыку на самых больших сценах и с самыми знаменитыми музыкантами мира. В 1947 году я впервые выступал в Москве, в Кремле. Потом был Всемирный фестиваль молодежи и студентов в 1956 году, - опять же в Москве, где я получил Золотую медаль. Это была моя первая награда.
В последний раз я был в столице России в прошлом году, где выступал в концертном зале "Зарядье". Вот и сейчас меня пригласили выступить там. После Москвы я вылетаю в США, где меня тоже ждут с концертом. Но, думаю, что это будет мой последний тур: ведь мне уже 91 год, и летать, меняя часовые пояса, мне уже не так легко. Но играть я буду столько, сколько мне отпущено свыше.
Я не могу не играть. Когда хоть один день не играю, чувствую себя больным. А какая, собственно, еще может быть роль в жизни у музыканта? Играть для людей, доставлять им радость, представлять и пропагандировать культуру своего народа. Думаю, что так ответит тебе любой настоящий музыкант.

Звуки: Каждая культура вносит свою лепту в мировую культуру. Как вы считаете, что дала миру армянская культура? Есть ли у нее какая-нибудь примечательная черта?
Дживан: Безусловно. Армянская музыка очень отличается от всех остальных музыкальных культур мира. Я не говорю о той музыке, которая сегодня звучит по радио или которую, тем более, играют в ресторанах и на свадьбах. Я имею в виду наши настоящие народные песни и наши классические народные мелодии. То есть обработки фольклора, сделанные Комитасом (настоящее имя - Согомон Кеворк Согомонян, (1869-1935) — армянский композитор, музыковед, фольклорист, певец и хоровой дирижёр. Благодаря трудам Комитаса, его усилиям по сохранению музыкального наследия и собственным музыкальным композициям, он стал источником большого вдохновения для армянских музыкантов последующих времен.- прим. ред.), Макаром Екмаляном (Макар Григорьевич Екмалян (1856-1905) — армянский композитор, дирижёр, педагог, фольклорист, ученик Н. А. Римского-Корсакова, классик армянской музыки, сыгравший значительную роль в развитии армянского музыкального искусства XIX—XX веков.- прим.ред.) и другими композиторами.
А наши духовные песнопения многими музыкальными критиками, музыковедами и специалистами считаются одними из лучших, если не самыми лучшими. Наши песни по настоящему христианские, небесные.
В качестве доказательства приведу такой пример. Несколько лет тому назад меня попросили наиграть саундтрек для одного итальянского фильма. И в качестве примера, прислали из Италии запись каких-то армянских музыкантов, которую они раздобыли у себя. Это была обычная танцевальная, я бы даже сказал, ресторанная музыка, лишь слегка напоминающая армянскую. Я напел и наиграл настоящую фольклорную мелодию и, услышав ее, режиссер и продюсер были поражены – это было совсем не то, что они себе представляли. Думаю, что мир просто плохо знает истинную нашу музыку!
В этой связи, кстати, очень здорово, что в этом году мы отмечаем 150-летию нашего Комитаса и информация об этом и, собственно, о нем, разошлась по всему миру. Думаю, после этого многим захочется познакомиться с нашей настоящей музыкой. И при внимательном ознакомлении, уверен, понимающие и знающие толк в музыке люди, вне зависимости от национальности, почувствуют, что она не похожа ни на одну другую. Как и наш язык.

Звуки: За свою долгую творческую жизнь вы переиграли с очень многими музыкантами самых разных жанров. Как у вас получается беспроблемно взаимодействовать с ними?
Дживан: А для меня нет разницы, кто играет, в каком стиле и жанре. Мне надо лишь знать, в какой тональности и в каком ладу играется мелодия. Мне этого достаточно, чтобы создать свою партию, сыграть свою импровизацию. Однажды я был в Риме, и там должен был состояться большой сборный концерт исполнителей народной музыки разных стран. И вот перед выступлением китайских исполнителей фольклорной музыки ко мне подошли организаторы и предложили сыграть вместе с китайцами. По их замыслу с китайским ансамблем должен был еще петь израильский вокалист. Китайцы отыграли вступление, настала очередь певца... А надо сказать, что концерт был задуман в виде сплошной импровизации – никаких репетиций, даже предварительного ознакомления с произведениями, которые предстояло играть. Думаю, всем известно, что китайская музыка сильно отличается от европейской и восточной. Певец вошел в мелодию и сразу же "поплыл" - ушел в другую тональность. Я, не дожидаясь окончания его партии и начала своей, рискнул и начал играть в "израильской" тональности и постепенно перевел ее в "китайскую". После выступления меня долго благодарили организаторы, и, конечно, израильский певец, за то, что я его попросту спас. Как у меня это получается, я не могу даже объяснить. Наверное, Бог дал мне этот талант, эту возможность, этот навык. Вот я и играю, не особо раздумывая над тем, как это у меня получается.

Звуки: Сейчас дудук используют и в рок-музыке, и очень часто - в поп-музыке (особенно в этом преуспели российские исполнители). Как вы считаете, насколько это оправданно и приемлемо?
Дживан: Я играл и с симфоническими оркестрами, и с рок-коллективами. И, в принципе, не вижу ничего плохого в том, что дудук получил широкое распространение. Просто надо знать, чувствовать, куда и когда вставлять этот инструмент. Мелодия, звучание, настроение должны совпадать, составлять единое целое. Иначе получится чепуха и дешевая подделка. Это, конечно, вопрос вкуса и таланта.
Однажды в Москве мне предложили послушать и оценить запись российской поп-исполнительницы. Там в середине песни звучал дудук. Кто играл, я не знаю, но главное – что играл. Так вот, в абсолютно веселую песенку о любви врывалось соло на дудуке, играющем древнюю армянскую траурную мелодию. Что я мог сказать этой девушке? Лишь внимательнее и тщательнее подбирать партнеров. А инструмент тут ни при чем, он ни в чем не виноват. Любую мелодию можно сыграть на любом инструменте. Люди на пиле играют - и все бывает нормально. Главное - иметь вкус, такт, понимать что, где и когда играть. Все остальное не важно.

Звуки: А как Вы относитесь к различного рода технологическим нововведениям в музыке – синтезаторы, компьютеры…?
Дживан: Я, конечно, не против нововведений, но я ярый сторонник натуральных звуков. Никогда не буду пользоваться всякими там электронными фокусами. У каждого инструмента есть свое природное звучание и именно с его помощью можно и нужно передавать эмоции исполнителя.
Лет 20 тому назад ко мне обратились японские специалисты и попросили подарить им звучание дудука. Я поиграл, они записали все звуки и постарались создать синтезаторный аналог звучания этого инструмента. Что сказать? Конечно, было очень похоже. И, скажем, на большой сцене, вместе с другими инструментами отличить этот звук от звучания настоящего дудука было бы достаточно сложно. Ну, как когда на синтезаторе играют, скажем, за симфонический оркестр. Все равно ведь отличается, каким бы серьезным и навороченным ни был электронный инструмент. Так и тут. Я – за натуральные звуки!