ОКЕАН ЕЛЬЗИ  Янанебiбув

Из чужого языка, пусть даже и славянского, близкого, повторяющиеся сочетания вычленяются легче. Там где нас нет, если бы тебя не было - volens-nolens парафраз Дассеновской песенки, впрочем, более нежной. Тебя так мало на земле. Ускользание, исчезновение, наконец, отсутствие. Для "Океана Эльзы" категории наличия-отсутствия выполняют примерно ту же роль, что для каких-нибудь "Танцев минус" - экзистенциальные переживания жителя большого города. То есть, заполняют весь предоставленный объем. Исчезая, тем самым, из какого-то другого места, в котором мы и не были никогда. "Океан Эльзы". Голоса дельфинов и песни китов qwantum satis. В чем секрет притягательности украинских групп для русского слушателя? Исключительно в звучании речи. Знакомое-незнакомое. Только кажущаяся дихотомия. Текст, звучащий иноязычным. Но зато в нем можно каждый раз расслышать что-то новое: своего рода белый шум - потрескивание сучьев в огне, журчание воды, наконец, грохот океанского прибоя. Чистый лист, который так легко и сладко наполнять содержанием, идеальный экран для проекций. Может быть, так же для немца звучат песенки на голландском. Это мы выяснили еще на "Воплях Вiдоплясова", которые взяли нас, разумеется, не только чудовищным малороссийским драйвом, но прежде всего - своей весной, в которой мы не разобрали толком ни слова, а так - какие-то намеки. "Весна придет, весна успокоит".
Украинская речь ранит и привлекает своей непохожестью и вовсе не кажется, против обычного, смешной. Родное-неродное. Есть-нет. Ускользающие смыслы, бесконечная дразнилка, состоящая из мягких, сглаженных звуков и уменьшительных суффиксов. Говорение почти интимное, почти в мягкой черноземной постели, под теплым закатным солнцем.
Белая стена мазанки, на которую отбрасывают тень яблоневые и грушевые деревья. Ветер качает ветки, танец теней можно истолковать в любую сторону.
Мы не хотим перевода, - так в семидесятых, замирая, вслушивались в Hotel California - и казалось, что ребята поют о чем-то невыразимо прекрасном. О тех местах, где мы никогда не были. Не поясняй, всё что хочешь, только не поясняй. Вполне достаточно этих мяукающих фонем - там, где начинается свет, на хуторе близ Диканьки, на берегу кембрийского океана, в Африке, в Небесном Иерусалиме, - короче говоря, там, где тебя нет. Налей мне сока со льдом. Давай помолчим.
Там где нас нет, зима не падает с неба, распускаясь над нашими головами как ядерный взрыв, луна не идет там на ущерб, люди там ходят на головах, и вообще, там нет ни печали, ни боли. Ни воздыхания.
А мы здесь. Где-то здесь, здесь где-то, здесь, совсем близко.