Инна ЖЕЛАННАЯ  Тайный знак Инны Желанной

Эту музыку я лучше воспринимаю, танцуя. Но в ЦДХ-вском амфитеатре сидят. Физиологическая часть отпадает, остается высшая фракция - интеллектуально-духовная. Зал наполнен интеллигенцией, эмоциональной, редкостно красивой, молодой и при этом зрелой. Пылкий вначале, после концерта зрительный зал уходил тихо, как беременный, видимо, боясь растрясти что-то важное внутри. Тот зал, который во время исполнения песен белыми пятнами боящихся шевельнуться лиц напоминал киплинговских бандерлогов, а после замирания звука - множеством бурно аплодирующих рук ассоциировался с травами саванны, вздымаемыми винтом низко зависшего вертолета.

Загадочные они все в этой группе. Вечно насупленный басист Сергей Калачев со странным прозвищем Гребстель держит в руках могучий шестиструнный безладовый бас, подключенный к не менее могучему чемодану, синтезирующему странные, порой вовсе небасовые звуки, и переминается с ноги на ногу, как коты топчутся на коленях, норовя коварно запустить когти. За его внешним спокойствием - мощная сексуальная волна, на которой индифферентная Инна качается, как щепочка. Их скупость в движениях, внешних выражениях чувств перестраивает на более внимательный лад. Начинаешь воспринимать мельчайшие движения и тайные знаки. Когда они играют вдвоем, поток флюидов между ними становится очевидным. Бас в этой группе все сразу - и бас, и клавиши, и гитара, и литавры, и ударные, и еще незнамо что, но очень большое и красивое. Под кримсонообразные навороты подчеркнуто асексуальная Инна своим заиндевелым голосом выпиливает курлыкающие русские напевы, больше напоминающие плачи, но только плачущая героиня - неподвижная снегурочка, чьи дистиллированные слезы застывают, не долетев до земли. Редкий случай столь полного совпадения имени и личности. Недоступная, но притягивающая замороженная клюква, высоко висящая сосулька необычайно утонченной формы и прозрачности, до которой и хотелось бы дотянуться, да никак... Она выходит на сцену, словно выполняя тяжкую повинность. Залу не улыбается, необходимые слова произносит сквозь зубы, со вздохом и даже каким-то отвращением. Спешит поскорее забыться в музыке, в ангельском (ли?) пении светлоглазой и спокойной, но внутренне убийственно могучей валькирии. Когда в бой вступает барабанщик (Павел Тимофеев), начинает казаться, что мчишься на огромной скорости тоннелем в поезде с открытыми окнами. Хочется развевающихся локонов, плещущих на ветру тканей ярких цветов, чего-то страстного и безумно женственного. Мерещатся этнические танцы и пестрые костюмы разных народов, индейцы, негры, тувинцы и бабы в шитых бисером кокошниках. Не тут-то было. В мешковатых брючках, с мальчиковой стрижкой и в школярских ботиночках, Инна словно специально задалась целью максимально скрыться, нивелироваться, спрятаться за музыку, как за ширму - я, мол не я, и лошадь не моя, а музыка сама за себя все скажет. Она удивительно неплохо и чисто играет на гитарке. Чисто, лаконично, неброско и очень вместе с остальными музыкантами. Ритмическая сыгранность - отличительная особенность группы. Ритм изощрен, витиеват и отточен. Иногда даже странно - как же Инне удается петь под ритмические телеги, идущие строго поперек вокала, и при этом еще играть на гитаре. Но все хорошо отрепетировано. Даже слишком. Они порой играют даже как-то безжалостно, так и хочется оживить этот совершенный мир мятой незабудкой хоть какой-нибудь небольшой непредсказуемой накладочки. Но дело тут же спасает Сергей Старостин, кларнетист, вокалист и коллекционер этнических духовых инструментов (калюки, жалейки, бирбине, висл, окарина, лоувисл, китайский органчик). Он живой, открытый, нежный, но это нежность не мальчика, но мужа. В нем чувствуется скорее отец семейства, много лет юношески страстно влюбленный в свою жену и балующий (не исключено, что многочисленных) детей. Он весь пропитан любовью, но не модной ныне несчастной, порочной или запретной, а здоровой, семейной, чистой и плодовитой. Ему очень идет народная музыка, с ее простодушным культом свадеб, урожаев и сил природы. Его сподвижник по духовым Сергей Клевенский, как альтер эго, держит второй голос, идеальностью сочетания явно символизируя гармонию природы. Это редкая музыкантская фишка - заменить центральный гармонический инструмент в группе двумя духовыми.

А Желанная - всегда Желанная. Она непрерывно похожа сама на себя. Один и тот же тембр. Отрешенное выражение лица, эдакий DEAD CAN DANCE в эмоциях. Полное отсутствие всякого там веселья, рок-н-ролла, блюза и советской песни. Она и без этого уже состоявшаяся звезда первой величины. Почти. В ней есть для этого все, кроме упаковки - звездного поведения, звездной одежды и шоу на сцене. Как, однако, невелика в данном случае дистанция между клубной группой местного значения и возможной мировой известностью! Всего лишь - пренебрежение к внешним эффектам. Правда, о звуке группа радеет более, чем о чем-либо другом. Директор группы Николай Садовскиий не поскупился на дорогой аппарат, который наверняка сьест скромные музыкантские гонорары. Но эти люди явно предпочтут сделать подарок зрителям и сыграть на самом лучшем из мыслимых звуков, даже при этом поехав домой с пустым карманом и на трамвае.

Аншлага не было. Но публики в зале было достаточно, чтобы понять - эта музыка нужна. Особенно запомнились дети с цветами в первом ряду и седовласый патриарх со снежной бородой до пояса. Это особая публика. Многие в зале знакомы между собой и с музыкантами. Быть может, музыка - это пароль?