MUSE  Как будто муза под наркозом

Часть первая. Skukoto Moderato. Russo.
Enemy - это фонетическое прочтение сокращения NME. 'Враги' - так называли музыканты 60-70-х рок-критиков (см. свежий фильм Кэмэрона Кроу 'Почти знаменит'). Выходящий с 1952 едкий британский музыкальный еженедельник, обросший своими локальными 'отделениями' по всему миру, докатился, наконец, до России. Выход русского New Musical Express отмечали с большой помпой, на дорогущей Малой спортивной арене Лужников. Из Англии специально выписали самую английскую, по словам редактора русского Enemy, группу Muse, которую снабдили солидным разогревом из русской радиообоймы. 'Играть короля' приехали Total, Смысловые галлюцинации, Найк Борзов и самые главные любители Muse в нашем поп-роке - Ночные снайперы. По словам журналистов NME, этим подбором журнал заявил о своих музыкальных 'русских' пристрастиях. Полезно ли для журнала снова бежать, подобно многочисленным конкурентам, за радийным мейнстримом, и не замечать многочисленных замечательных маргиналов, - не нам судить. Смешно только: Британия с ее музыкальной школой всегда служила для русских рокеров источником не только вдохновения, но и готовых гармоний, мелодий, имиджей и интонаций. И такое опасное соседство русского рокапопса с его источником, английским брит-роком, грозило демонстрацией очевидной вторичности и зависимости русской музыки от ее экспортных первообразцов. Зря вы это все, как говорил незабвенный Егор Летов.

Пресс-конференция, по уже сложившейся традиции, прошла с душком провинциальной ошарашенности: они настоящие! Три довольно милых молодых лица, не привыкших еще говорить складно, отвечали на вопросы подобострастно улыбающихся журналистов - а чего вы носите? - а вот покупаю одежку и кромсаю ее ножницами,- говорит Мэттью Беллами,- потому что я маленький, и моих размеров не везде есть, - а вот если у вас группиз, и что вы с ними делаете? Право слово, ну что за вопросы? Разве не ясно, что музыканты делают с группиз? Того же Кроу посмотрите, там все в деталях. Все как положено: пиар, пиар и еще раз - PR.
Информации, естественно,- ноль.

Около 18.00 на 'Спортивной' было подозрительно тихо, и лишь большое скопление синих фуражек напоминало о том, что предстоит что-то большое. Открывали концерт те, кому, на самом деле, надо было бы выйти на сцену перед самими Muse - Смысловые галлюцинации. Наиболее близкие по духу разогреваемой команде, они (не в пример остальным 'русичам') сыграли уверенный и крепкий сет, который хорошо было бы приберечь на конец. Сменивший их Найк Борзов обозначил уже угасание заданного 'Глюками' драйва и заразил зал совершенно неуместным в тот вечер благодушием.

'Снайперы', принесшиеся с в Лужники прямо с вокзала, не смогли предварительно настроиться. Отдадим должное британским звукорежиссерам: если бы не знал об этом заранее - ни за что бы не догадался. Гордость Питера отыграла порывистый, быстрый сет : пение Дианы и 'задранный' темп игры ее музыкантов выдавали, как сильно они спешили и как быстро бежали, чтобы успеть к своему выступлению. С тех пор, как в группе играет новый, парадоксально мыслящий барабанщик, у них вообще не бывает двух одинаковых концертов. Прощались свежей 'Столицей', на которой наконец прекратили гнать и отдышались.

Не знаю, кто заведовал драматургией журнального праздника - наверное, никто. Тяжеловесный Total смял все летучее романтическое настроение, навеянное 'Снайперами', и перед англичанами выглядел уж совсем как-то несуразно.

Часть вторая. Furioso Radicale. Inglese.
Muse оказались совсем не тем, за кого его здесь принимали. "Надрывный клон Radiohead"-, обвиняли их после дебютного альбома 'Showbiz'. "Крикливые и нудные",- описывали их участники форумов музыкальных сайтов и музфидошники.
Представшие перед глазами воочию они, если уж сравнивать, оказались вовсе не эпигонами Тома Йорка, а какой-то суммой гитарной атаки Мэрилина Мэнсона и душеспасительным пафосом Placebo. Их неоднозначность и внутренняя противоречивость (несмотря на мировую известность, они группа все-таки еще, так сказать, молодая), обозначенная на двух их альбомах, на концерте цвела явственным, пышным цветом.

Собственно, это был не концерт, а какой-то сеанс психотерапии: полтора часа невероятных, нечеловеческих голосовых модуляций Мэттью Беллами, запертых внутри странно (а порой и страшно) расцвеченного музыкального пространства, купол которого возводили всего три традиционных для брит-рока инструмента: гитара, бас и барабаны (с периодическими добавлениями клавиш и редких перкуссий).
Парадокс Muse в том, что им совершенно очевидно не хватает оригинальности, чтобы заставить песни не сливаться, но та 'одна большая песня', которая получается у них в итоге, заставляет говорить о их очевидном даровании. Бог знает, чем они берут - драматизмом, экспрессией или неожиданными примочками, повешенными на обычные инструменты, но когда Мэттью водит слайдом по гитаре у основания грифа и вторит гитаре своим почти женским голосом, он полностью повторяет ее стенания. Когда не пел, он извлекал из гитары причудливые звуки, заставлявшие вспомнить разве о Хендриксе, и буквально, физически, выламывался всем своим телом, как будто у него суставы на шарниров, как у детской игрушки-трансформера. Причудливая подсветка довершала дело - она превращала куб в глубине сцены и стоявшие на нем клавиши (на которых периодически играл Беллами), то в пятнистую детскую игрушку, то в угрожающую лунную громаду в масштабе 1:100. Под конец действа на публику мягко сверзились заранее подвешенные под крышу огромные воздушные шары, из которых при разрыве вылетали перья.
Бисов лужниковская администрация Muse сыграть не дала - тут же зажгли свет и металлическим голосом попросили не давить друг друга на выходе.

За последний год мы уже успели привыкнуть к британским музыкальным сливкам качества от среднего и выше, и публика уже перестает относиться к визитам музыкантов-англичан как к сенсации. Однако показательно - Muse стали едва ли не первой группой, побудившей традиционно доброжелательную, но все еще (рудимент советских времен) толпу устраивать слэм. Возможно, потому, что их пафос и надрыв находит живой отклик в русской душе, или потому, что они все-таки отдаленно напоминают обожаемый в России Radiohead. Но вот только для мега-вечеринки в честь журнала, пусть даже и музыкального, эта группа подходила вряд ли: к концу их выступления можно было забыть все на свете. В том числе - и повод, по которому собрались.