ФЕСТИВАЛЬ  Pozitivus - день второй

О первом дне Positivus читайте здесь

Второй день "Позитивуса" открылся сильнейшим ливнем: еще на подъездах из Риги можно было заметить вереницу босоногих людей в дождевиках, идущих ко входу на фестиваль от кемпинга. Уже на территории людей без дождевиков, зато перемазанных с ног до головы в грязи, было куда больше: они шли, а людское море перед ними расступалось. Впрочем, во второй половине дня, когда происходили все самые главные выступления, погода не испортилась, но на количество грязи под ногами это не влияло – значение лозунга Sekss, Dubli, Rockenrols, встретившегося на обложке одного латышского журнала, стало кристально ясным: Dubli – это грязь. (посмотреть, как это было, можно здесь)

Открыл день на главной сцене — и стал, пожалуй, лучшим выступлением всего фестиваля — английский музыкант и продюсер Аарон Джером (Aaron Jerome), выступающий под вывеской SBTRKT Live. Джером, неоднократно заявляющий в интервью, что людей не сильно любит, общаться с публикой не намерен и вообще – оставьте музыканта в покое – подтвердил реноме нелюдима: отказался от любого общения с прессой, запретил трансляцию своего сета на большие экраны, с публикой не коммуницировал, все выступление сосредоточенно крутил ручки и стучал по барабанам, а свою знаменитую маску с узором неведомых племен не снимал, кажется, ни на минуту. Зато помогающий ему во время живых концертов юноша Sampha оказался обаятельнейшим малым: не только пел (поначалу, правда, тоже в маске, но скоро ее скинул), но еще и лихо орудовал акустическими барабанами и коубеллом, а временами вдобавок пускался в пляс. SBTRKT сыграли почти все главные композиции с дебютной пластинки SBTRKT: "Pharaohs" (к сожалению, без живого вокала Роузез Габор (Roses Gabor)), "Look at Stars", "Trials of the Past", "Hold On", "Never Never" и, разумеется, "Wildfire". Выступление вышло лучше некуда: опечаленные непогодой слушатели воспрянули духом, принялись самозабвенно танцевать, и остались, как можно было заметить, в гораздо более приподнятом настроении, чем в начале дня. А сам SBTRKT, по поводу которого были сомнения: как он будет звучать на большой площадке, ведь музыка его несколько более камерная и клубная, чем стадионно-фестивальная, - развеял их: звучит лучше, чем на пластинках, танцевать заставляет на раз, и вообще все достаточно бодро. Дослушать, правда, не вышло – на другой сцене начинали играть Wild Beasts.

Очевидно оставшиеся невредимыми после вчерашних прыжков с вышки в батут британцы под предводительством Хейдена Торпа (Hayden Thorpe), по случаю выступления преобразившегося в костюм с брусничной искрой и все время изображавшего нечеловеческое страдание на лице, и Тома Флеминга (Tom Fleming), дали возвышенной тоски и занудства (на "Bed of Nails" даже немножко сигурросничали, водя смычком по гитаре). В песнях не было ни малейшего намека на хотя бы какой-то нерв или изюминку, а был только беспросветный нудеж: потом коллектив зачем-то стал оправдываться за плохой звук, устроил поединок на синтезаторах, а затем принялся пространно объяснять, про что та или иная песня, – словом, разочаровали.

Wild Beasts сменил ирландский волоокий кудряш Дэмиен Райс (Damien Rice) — и его выступление определенно могло бы получить премию "Прелесть Фестиваля": в первом ряду, натурально, стояли рыдающие мужчины. Райс, в образе идеального библиотекаря — рубашка в клетку, вельветовый пиджак, негромкий голос — вышел с одной гитарой и держал публику в трепете весь свой сет. Еще бы, как тут не прислушаться, если уже в самом начале выступления ирландец заткнул публику сначала собственным старым хит-сочинением "Professor", а затем, без предупреждения, проникновенным исполнение "Hallelujah" Леонарда Коэна (Leonard Cohen). Были и другие crowd pleasers: "Blowers Daughter" (здесь случилось хоровое пение), которая перетекала — известный номер, его Райс на концертах исполняет довольно часто — в надрывный "Creep" Radiohead, а потом обратно в саму себя. Дэмиен Райс был одним из самых ожидаемых хэдлайнеров фестиваля, потому что разговоры о нем слышались то там, то сям уже в первый день, возле сцены была практически давка, все сидячие места были заполнены, а послушать ирландца пришел даже солист коллектива Brainstorm Рейнарс Кауперс (Renars Kaupers) с женой, маленьким ребенком и друзьями. И вправду, по части берущих за душу томных акустических песен про человеческие отношения с налетом библиотечной пыли, Райсу нет равных: что с ансамблем, что без.

После тихони Райса фестиваль — но уже на другой сцене — закрывали Manic Street Preachers, известные валлийские леваки, пожаловавшие на латвийское побережье во второй раз. За несколько секунд до выхода на сцену команды над полем стояла дрожащая тишина, чумазые фанаты размахивали флагами: кто — эстонским, а кто — самодельным Manic Street Preachers, на сцене стояли зеркальные монстры, собачки, обклеенные блестками, микрофон Никки Уайра (Nicky Wire), обмотанный пышным боа и развеселыми ленточками, а с задника грозно поглядывала строгая девица (та же самая, что и на обложке недавно вышедшего сборника синглов "National Treasure"). Зато когда музыканты вышли на сцену и одну за другой зарядили "Motorcycle Emtpiness" и "Suicide is Painless", в толпе принялись прыгать, а вот подпевать долго не решались, и Джеймсу Брэдфилду (James Dean Bradfield) пришлось довольно долго раскачивать латышских фанатов с помощью нехитрого фокуса "Скажите "Аааа".

Manic Street Preachers, что бы там не говорили, в отличной форме: Брэдфилд бодро скачет по сцене (хотя в перерывах между песнями ему все же приходится делать паузы на конферанс, и тогда слышна и одышка, и то, что сорокатрехлетнему музыканту не так-то просто даются гимнастические кульбиты, но ни следа всего этого, когда он все же поет). Никки Уайр (в роскошном белом глэм-костюме, увешанном нашивками и лозунгами, и с полосками страз на щеках) не перестает плясать и прыгать, духовая секция заливается соловьем, музыканты то и дело отвешивают друг другу щедрые комплименты: Никки Уайр чуть ли в слезах заявляет, что лучшего человека, чем Брэдфилд нет на свете, Брэдфилд, в свою очередь, называет Уайра и Шона Мура (Sean Moore) братьями, музыкальными гениями и главными людьми в своей жизни — словом, очень по-братски и весьма душевно. Не забыли и Ричи Эдвардса (Richey Edwards): о нем было сказано, что это был самый талантливый сочинитель мелодий и слов, и что надо его вспоминать почаще. В общей сложности "мэники" сыграли 18 песен ("Tsunami", "Motown Junk", "Slash'n'burn", "Design for Life", "Some Kind of Nothingness", "The Masses Against the Classes", "You Love Us", "You Stole the Sun from My Heart", "Revol", "Found That Soul", "Everything Must Go", Ocean Spray", "The Everlasting", "It's Not War", "Your Love Alone is Not Enough", "Motorcycle Emptiness", "Suicide is Painless"), и тем самым представили идеальный срез карьеры. Завершала же день эпическая баллада "If You Tolerate This Than Your Children Will Be Next" – в ходе которой Брэдфилд был чем-то недоволен: то ли звуком, то ли недостаточной пассионарностью публики, но под конец все выровнялось, и валлийцы эффектно удалились со сцены под гитарный овердрайв.

На следующий день Manic Street Preachers написали у себя в твиттере: "До сих пор под кайфом от вчерашнего выступления. Как все грандиозно подпевали"! Петра Налича на сцене не было.