George HARRISON  И не важно, какие аккорды я играю

Когда десять лет назад мировые новостные агентства облетело печальное известие о том, что Джордж Харрисон (George Harrison) умер от рака, Ринго Старр (Ringo Starr) в одном из многочисленных интервью пробормотал: «Наконец-то закрыты все вопросы о нашем воссоединении. Без Джорджа The Beatles нет. Теперь есть только я и Пол».

Как ни цинично это звучит, даже убийство Джона Леннона (John Lennon) не поставило точку в споре о том, когда же Главная Группа Всех Времен И Народов соберется вновь. Собственно, так и произошло — синглы «Free As A Bird» и «Real Love», записанные «мертвыми битлз», или, по меткому выражению Харрисона, The Threatles, ничуть не уступают былым творениям. А вот вместе с Джорджем The Beatles умерли окончательно. И дело вовсе не в том, мог бы дуэт Старра и Маккартни назваться The Beatles — вон, Slade колесят по миру без Холдера и Ли, и ничего! Харрисон унес с собой не просто одну четвертую часть великой группы. Он унес с собой ее душу.

В память о Джордже мы решили вспомнить пять его песен — и еще одну, чужую, но тоже хорошую. Не самых известных, не самых популярных. Но, безусловно, знаковых. Именно в этих песнях, как нам кажется, и есть — настоящий Джордж Харрисон. Живой.

1. Cry For A Shadow

Первая официальная запись битлов — и первая и последняя вещь авторства Леннон-Харрисон. В юности мало кто зарубается по поводу авторских прав: Джон придумал гармонию, а Джордж сочинил на нее соло: чертовски привязчивое, безумно простое и до невозможности эффектное. Послушайте — и это «там-та-та-да-да-дам» застрянет у вас в голове минимум на сутки.

2. Only A Northern Song

В этой мелодичной зарисовке не так важна собственно музыка (хотя и она, как водится, хороша, да и любимые Джорджем восточные мотивы тут тоже слышны), сколько следует вслушаться в слова — столь точного отражения мнения фанатов по поводу творчества любимой группы до Харрисона никто не воспроизводил. «И неважно, какие аккорды я играю и какие слова пою,» — убийственная самоирония и даже сарказм Джорджа проявлялся уже тогда, во второй половине 60-х. Позднее он станет продюсером фильмов Monty Python и уж там обостренное британское чувство юмора Харрисона проявится на всю катушку.

3. End Of The Line

Подношение супергруппы Travelling Wilburys их первому покойнику: Рой Орбисон (Roy Orbison) успел записать гитару и вокал для этой песни, но в клипе сняться не успел. Джордж тогда придумал основную идею клипа: давайте сделаем так, как будто Рой просто куда-то уехал, а нам надо снимать клип. Позднее тот же самый прием он предложит Полу и Ринго — над архивными демо Леннона они будут работать по тому же принципу: представили, что Леннон укатил отдыхать в Испанию, а корешам оставил наспех слабанные демо — вот, я тут наваял, а вы делайте, что считаете нужным, я вам доверяю. Безотказный приемчик, Джордж, просто безотказный.

4. Horse To The Water

Последняя официальная запись Джорджа — и вместе с тем, удивительный лирический паззл, состоящий из полунамеков, легких уколов в сторону коллег по цеху («вот был у меня приятель, что не расставался с бутылкой»), ну и, конечно, фирменного харрисоновского мелодизма. Отличный памятник самому себе.

5. Brainwashed

Заглавная песня с посмертного альбома Джорджа. Соотнесение массовой пропаганды и лучевой терапии — это было вполне в стилистике Харрисона. Остросоциальная, актуальная, злобная песня: Харрисон даже из могилы передал всем искрометный привет — его посмертные песни оказались куда актуальней тогдашних творений оставшихся в живых битлов. Разве что Маккартни с «Freedom» приблизился к бывшему коллеге.

6. Jim Capaldi — «Anna Julia»

В этой вещице с альбома экс-барабанщика Traffic Джима Кэполди Джордж сыграл на соло-гитаре (это — одна из последних его сессионных записей), и этот трек демонстрирует все мастерство Харрисона как гитариста. Очень простое, можно даже сказать — минималистское слайдовое соло: с конца 90-х Харрисон стал настоящим фанатом слайд-гитары. И еще — это соло безумно вкусное: уж в чем-в чем, а в безвкусии Харрисона не упрекнешь.

Он никогда не был самым скоростным инструменталистом. Он никогда не был виртуозным мастером. Он никогда не «рубил дрова» квинтами и не оглушал нас пауэр-кордами. Он просто был первым. И единственным.