ZAZ  Один раз - не ZAZ!

Концерт французской певицы Изабель Жеффруа (Isabelle Geffroy), более известной как ZAZ, без лишних вступлений хочется назвать шоу года. Подобного аншлага и атмосферы в Crocus City Hall (CCH) не было, кажется, даже на Стинге (Sting). Всего за один вечер французские любовницы русского зрителя - Патрисия Каас (Patricia Kaas) и Милен Фармер (Mylene Farmer) вдруг превратились в милое ретро, что приятно разглядывать на "Одноклассниках", но которое не вызывает никаких особенных эмоций кроме ни к чему не обязывающих воспоминаний да фонового залипания на канале "Ностальгия". Вчера русский зритель, на 99% заполнивший CCH, капитулировал у ног своей новой любви, которая из интернет-мема вдруг превратилась в одного из главных зарубежных артистов отечественного концертного рынка.

"У ног" - в данном случае никакая не метафора. Под первые звуки "Les Passant", которая вот уже полгода работает у меня телефонным рингтоном, ZAZ выскочила на сцену CCH, отчаянно дрыгая ногами, похожая то ли на ПеппиДлинныйЧулок, то ли на танцующую Марийон Котийяр периода фильма "Такси". Казалось, что тридцатилетняя девушка, которой по возрасту положена степенность, в этот вечер носилась по подмосткам с легкостью феи. Одетая в легкое, короткое платьице ZAZ меньше всего была похожа на безусловную звезду, а, скорее, на расшалившуюся юную девчонку, которая летним днем обнаружила, что по теплым лужам крайне приятно прыгать, обдавая всех каскадами брызг.

"Самый лучший подарок, который я себе сделала - это научилась любить себя", - эту фразу ZAZ почти безошибочно выговорила по-русски после второго номера, на котором партер уже начал хлопать в такт аккордам маленького оркестрика певицы. Она вообще в этот вечер очень много общалась с публикой, находя переводчиков с французского прямо в первых рядах. И пусть девушки, которым Изабель передавала микрофон, периодически сбивались, смущались и выдавали что-то вроде "Ой! Как сложно!", "Что же она говорит?!", публика все встречала аплодисментами: и долгий монолог про Париж 30-х годов, и нелепую на первый взгляд реплику про "запахи сердец", и искаженное обращение "москваши". ZAZ в этот вечер любила не только себя или своих музыкантов, она любила весь этот переполненный, почти филармонический зал CCH. И зал отвечал ей взаимностью. Когда-то главная русская певица Земфира сказала, что по-настоящему у нее получилось петь, когда она стала любить звуки своего голоса, как музыкант любит музыку, извлекаемую из своего инструмента. В любви и наслаждении ZAZ своим чуть хриплым, но безупречным с точки зрения чистоты или интонирования голосом, отчасти близком по тембру к голосу Сандры Назич (Sandra Nasić) из Guano Apes, не было нарциссизма: это было столь искреннее и светлое упоение, которое невозможно было не разделить. Так родители готовы разделять первые радости своего ребенка, обнаружившего вдруг, что он может бегать, пинать мяч или прыгать на кровати.

Родителями ZAZ в этот вечер были не только зрители. Ее музыканты играли так, будто у них не концерт в одном из самых требовательных по звуку залов Москвы, а репетиционный джем, где им вольно импровизировать так, как им будет угодно. Они не играли музыку, они играли в музыку. И играли именно так, как вышеупомянутые родители, которые забыв про статус, усы и педагогическую науку, вдруг кидаются играть со своим ребенком в мяч, носиться с ним по округе или чего доброго прыгать на кровати. Суровые критики наверняка бы обошлись здесь описанием жанров - фолк, шансон, джаз или эстрада, но на самом деле, если бы ансамблю ZAZ в этот вечер вдруг пришло в голову сыграть нью-метал, то и в этом случае CCH принял бы это все с той же самой родительской непосредственностью. По крайней мере, когда уже под занавес концерта ZAZ со своей бандой вдруг выдала потрясающий стадионный поп-рок номер, который по идее должен был противоречить полу-интимному, полу-уличному духу всего концерта, зритель принял его с не меньшим восторгом, чем нарочитую интимность песен спетых под акустическую гитару или клавиши (а такие номер у ZAZ тоже были). Даже воткнутый гитаристом аккорд из "Калинки" звучал в этот вечер не как обязательная пошлость, а как искренняя радость от встречи с людьми с родины этого самого хита.

"Подскажите мне русский аналог испанского слова "оле!"? А! Я знаю! "Ура"! Кричите "ура!" - на "Ni Oui Ni Non" ZAZ уже могла делать со зрителем все, что хотела. "Прыгайте", - говорила она, и зал прыгал. "Сделайте мне подарок! Я хочу слышать самый животный крик, на который вы только способны. Пусть мужчины кричат простатой, а женщины всем своим естеством!" - и зал кричал. Пусть со второй попытки, но все-таки, давая этому чертовски обаятельному тридцатилетнему ребенку то, что он хочет. ZAZ то застывала в позе дискобола, то "морская фигура на месте замри", то делала вид, что ныряет в зал, то кидалась на своих музыкантов, то отчаянно колотила по ударным. В какие-то моменты казалось, что она буквально поет телом, когда Изабель вдруг принималась тянуться за своими нотами. Не знаю, что в этот момент происходило в партере, но если мужчины в этот вечер вдруг не почувствовали себя малолетними группиз, то в пору признать, что у них что-то не то с той самой простатой, которой просила кричать ZAZ. И если тут вставить восхищенный эпитет из бложиков "жжошь!", то и он окажется к месту, потому что более зажигательного, оптимистичного и упоительного зрелища вообще было сложно представить. ZAZ именно что жгла. Жгла так, что казалось, за стенами зала не индустриальный пустырь с модерновыми коробками крокусовского комплекса, а цветущий Париж тех самых 30-х: с запахом листвы и свежего хлеба, с радостным перезвоном велосипедных звонком и нагретой брусчаткой, по которой так радостно бегать босиком. И, конечно, теплыми лужами, по которым так упоительно прыгать, обдавая себя и прохожих каскадами брызг, переливающимися всеми цветами радуги.

И даже уходя за кулисы, ZAZ не удержалась от хулиганства: под аплодисменты полностью вставшего со своих мест CCH, она вдруг прыгнула и замерла в картинной позе, широко расставив ноги, чуть вывернув внутрь свои великолепные коленки и показав то ли "виват", то ли "рок".