Gary MOORE  Миру - Мур

Можно любить или не любить Гэри Мура (Gary Moore), но не признавать, что его имя давно уже стало нарицательным - нельзя. Стоит кому-либо заиграть тягуче, сочно, "вкусно" - мгновенно рождается ассоциация: "О, под Мура косишь?". Да и сам старина Гэри прекрасно понимает, что число его подражателей и откровенных эпигонов с каждым годом растет в геометрической прогрессии. Видимо, для того, чтобы развеять уверенность масс в том, что Мур - это только лишь блюз (сами понимаете, с какой песней у всех ассоциируется имя Мура), Гэри отправился минувшим летом по фестивалям с программой "Greatest Rock Hits".

В туре Мур проехался по всей России - от Санкт-Петербурга до Владивостока. В Москве же Мура поместили в Кремлевский дворец и поставили на разогрев Crossroads. Сергей Воронов с коллегами долго мучить публику не стал, отыграв сорокаминутный сет, в который включили и парочку каверов на Мура. Отыграли ровно, крепко, с уважением к звезде: ровно настолько, чтобы и зрителя не утомить, но и на нужный лад настроить. А вот после короткого антракта приходит время Самого...

Мур не выходит, он выбегает на сцену: даже не ожидаешь такой прыти от изрядно погрузневшего гитариста! Гэри хватает свой верный Gibson и начинает играть стартовое соло "Over The Hills And Far Away", соего рода "мостик" от блюза к року, пограничный вариант, сочетающий в себе лучшие черты обоих стилей. Поет Мур свободно, не сильно напрягаясь, правда, высокие ноты ему не всегда удаются - но тут на помощь приходит клавишник Нил Картер (Neil Carter). В вокально сложной "Thunder Rising" он вообще берет на себя пение в припеве - все-таки Гэри в первую очередь гитарист, а не вокалист, и ему куда важнее играть, чем думать о том, как сделать терционный переход от куплета к припеву.

А играет Мур, выкладываясь на все сто. Это - очень четкое, филигранное исполнение: то Гэри начинает "заигрывать" с басом Джонатана Нойса (Jonathan Noyce), то "раскачивает" пентатоникой барбаны Дэррина Муни (Darrin Mooney). Ну а когда подходит время настоящего быстрого рока - то за вторую гитару берется Картер, и в "A Wild One" они с Муром устраивают настоящий бег наперегонки, где Мур настигает ритм-партию Картера, чтобы "утянуть" того в быстрое мажорное соло.

Устраивают музыканты и продуманную импровизацию. Из "Out Of The Fields" они выкраивают масштабное эпическое полотно, которое начинает гитара Мура, в середине активно подключается ритм-секция, а под конец "просыпаются" клавиши Картера. Когда кажется, что песня вот-вот закончится, Нил берет несколько резких звенящих высоких аккордов и в финале отыгрывает соло синхронно с Муром, нарочито используя очень резкий, звенящий "синтетический" звук. Неожиданное, но весьма эффектное аранжировочное решение.

Сам же Мур ведет себя на сцене довольно скупо, разве что периодически подходит чуть ближе к публике. Но общение с залом он ограничивает лишь объявлением песен. Правда, одну он не называет: "Вы ее знаете", - просто говорит он и играет... понятное дело, "Still Got The Blues", которую встречают сногсшибательным громом аплодисментов и одобрительным ревом. Правда, под конец Мур сокращает-таки свое коронное соло - вместо обычных минут восьми, он играет шесть. Но, в самом деле, сколько же можно-то! И так достаточно!

Зато ценители рок-Мура получают на закуску еще один "привет" из многочисленного рок-н-ролльного арсенала: крепкую и задорную "Walking By Myself", которой Мур завершает обязательную программу. На "бис" же играется, естественно, "Parisienne Walkways" и вот тут-то мы сталкиваемся, пожалуй, с единственным "темным пятном" всего концерта.

То ли звукорежиссер отвлекся, то ли Гэри устал, но на последне номере микрофон начинает ужасающе фонить, и вокал Мура скрывается за чередой каких-то потрескиваний. Гэри, видимо, понял, что со звуком что-то не заладилось, невнятно добурчал текст - и стал просто играть: то эффекто "вешая" одну ноту в полной тишине, то, наоборот, выдавая быстрый скоростной проход, то делая неожиданные паузы, в которые мастерски вписывалась ритм-секция. И этот финальный "свободный полет" окончательно убедил нас - перед нами отнюдь не блюзмен. Перед нами - старый рокер, прекрасно чувствующий зал, любящий ансамблевую игру, и никакие звуковые помехи ему не страшны.

Что ему эти звукорежиссерские просчеты да каверзы акустики советского зала? Подумаешь! Или он какой-то КДС не заборет, в самом-то деле?