Charlotte GAINSBOURG  Одна на всех

Всем, включая саму Шарлотту Генсбур (Charlotte Gainsbourg), прекрасно известно: и интерес, и внимание, и даже симпатии публики ей перешли по наследству. Разумеется, то же самое можно сказать и по поводу ее артистических талантов – в самом деле, в Каннах абы кого не награждают. Но если успехи Шарлотты в кино - съемки у фон Триера, Иньярриту и Гондри – в целом бесспорны, то ее связи в музыкальной индустрии – это все же наследие Сержа Генсбура (Serge Gainsbourg).

С другой стороны, что в этом плохого? Я, например, очень люблю Генсбура (и за несколько дней до концерта встал с утра пораньше, чтобы одним из первых в Северной Америке увидеть посвященный ему байопик, в российский прокат выходящий летом под названием “Жизнь хулигана”). Неравнодушен я и к маме Шарлотты Джейн Биркин (Jane Birkin), причем не без последствий: однажды в Париже я умудрился наткнуться на генсбурову вдову трижды за один вечер. Говорить же о том, как дороги мне Air, Бек (Beck) или Джарвис Кокер (Jarvis Cocker), пишущие Шарлотте песни, лучше даже не начинать – уж очень долгим получится рассказ.

Судя по всему, в Монреале – по количеству франкофонов уступающем, если что, только тому же Парижу - я такой далеко не один. Все билеты на единственный концерт Шарлотты Генсбур в местной “Олимпии”, изначально запланированный на конец января, были распроданы еще в прошлом году. Потом вся ее североамериканская гастроль перенеслась на весну, потом к первому шоу добавили второе – но аншлагами в результате увенчались оба, тем более что выпали они на пятницу и субботу.

В качестве opening act был заявлен американский певец и песнописец AM, выступлением которого я бессовестно пренебрег во второй раз за месяц (перед Air играл тоже он), появившись в зале на гремевшей из динамиков “Machine Gun” Portishead – записав прошлогодний альбом “IRM” под впечатлением от многочисленных сканирований собственного мозга, Шарлотта явно не собиралась жалеть и чужие. Эта моя догадка подтвердилась уже через пару мгновений, когда артистка вышла на сцену и без промедлений запела титульный трек (“IRM” в переводе с французского – не что иное как томография), безбожно при этом фальшивя.

О том, что это первое в ее жизни концертное турне, знают более или менее все, да и сама Шарлотта об этом сообщила довольно скоро. Немудрено, стало быть, что ее пение, в студии шлифующееся при участии самых чутких ушей планеты, живьем оставляет желать лучшего – если пластинки “5:55” и “IRM” можно слушать, не отвлекаясь на подробности, то на концерте Генсбур вспоминались не Air с Беком, а скорее уж еще одна многими любимая певица Скарлетт Йоханссон (Scarlett Johansson). Не то чтобы Шарлотта активно использовала свой сексапил или вообще заботилась об имидже – на ней был заправленный в брюки белый топ, в России известный как майка-алкоголичка. И не то чтобы длинная рука Бека оставила его подопечную без присмотра – прилично отработавший концертный состав возглавляет его клавишник и музыкальный директор Брайан ЛеБартон (Brian LeBarton). Просто ощущение, что все происходящее для Шарлотты слишком в новинку и слегка мимо комфортной зоны, не оставляло ни тогда, когда она пела вещи с “IRM” (прозвучавшего полностью), ни тогда, когда обращалась к песням с “5:55” (их было четыре).

Довольно удивительным образом всякое напряжение артистку покидало лишь в те моменты, когда она бралась за сочинения людей, рядом с которыми даже Бек - ученик начальной школы - Боба Дилана (Bob Dylan) и своего отца. “Just Like a Woman” из саундтрека к “Меня здесь нет” (антибайопика Дилана, сплотившего актерские и музыкальные амбиции Шарлотты), а также “L'Hôtel particulier” и “Couleur Café” из золотого фонда Генсбура стали лучшими моментами шоу, нагляднее других ответившими на вопрос, кто она, Шарлотта, с точки зрения вечности – ну или в первую очередь.

Не певица (тут точно есть, над чем работать), не музыкант (хотя по ходу шоу Шарлотта успела понажимать на кнопки синтезатора и постучать на перкуссии) и даже не актриса – но объект восхищения. Не подлежащего глубокому анализу, освобожденного от мелочных придирок (скажем, зачем надо было уродовать одну из лучших на “IRM” песню “Le Chat Du Café Des Artistes”), а главное – того, что можно с удовольствием разделить: с Беком ли, с Air или с парой тысяч односельчан-франкофонов.