Леонид ФЕДОРОВ, Владимир ВОЛКОВ  Фёдоров - поводырь, Волков - ловец

Презентация альбома "Разинримилев" собрала в ГлавClub’е (ДК им. Горбунова) полный зал. Зал в Горбушке теперь сидячий, что расстроило некоторых слушателей ("Как можно сидеть под такую музыку?" - гневно спрашивал у меня один из зрителей, парень лет 27). Так вот, все кресла были заняты, более того – люди стояли в дверях, вдоль стен, некоторые сидели на полу в проходах, а один человек провёл весь концерт на коленях – так и стоял на полу, словно в долгой молитве. Большую часть публики составляли любители "АукцЫона", а также различных сольных проектов Леонида Фёдорова. Однако часть зрителей пришла специально ради гитариста Марка Рибо (Marc Ribot) и клавишника Джона Медески (John Medeski). Первый известен по сотрудничеству с Томом Уэйтсом (Tom Waits) и Джоном Зорном (John Zorn), а второго ценят любители современного импровизационного джаза и, в частности, поклонники джаз-фьюжн-фанк трио Medeski Martin & Wood.

Пока толпа собиралась к началу концерта, в зале в качестве фоновой музыки поставили Эрика Клэптона. Прозвучали все главные хиты: "Cocaine", "Knockin' on Heaven's Door", "I Shot the Sheriff" и "Wonderful Tonight", которая наименее всего подходит для разогрева перед авангардным концертом, под неё только медленный танец танцевать. На заднике сцены, на одном из двух экранов, красовалась надпись "РАЗИНРИМИЛЕВ" - хорошее было бы название для какого-нибудь авангардно-джазового трио. Но музыкантов, вышедших на сцену, было, как и планировалось, пять: Леонид Фёдоров, Владимир Волков, Марк Рибо, Джон Медески и молодой американский ударник Чес Смит (Ches Smith). Музыканты взялись за инструменты, и поначалу было непонятно, настраиваются они или уже начали играть, а это одна из примет настоящего авангарда – музыка может рождаться из неожиданных звуков, шорохов, скрипов (на фри джазовых концертах частью музыки становятся любые звуки из зала, будь то скрип стульев или кашель).

Текстовой основой альбома "Разинримилев" стала поэма Велимира Хлебникова "Разин" – произведение, состоящее из палиндромов и различных звуковых экспериментов ("Топора ропот / У крови воркуй. / Ура жару…") Впрочем, Фёдоров уже экспериментировал со стихами Хлебникова на альбоме "АукцЫона" и Алексея Хвостенко "Жилец Вершин" (1995). Да и на своих сольных работах не раз пел тексты с причудливо-припадочной игрой звуков. Тут можно вспомнить песню "Муж" (автор слов сам Фёдоров) с сольника Фёдорова "Лиловый день" (2003): "Мышь ли немышь / Шишь ли нешишь / Шишь ли нешишь нешишь ли…" Или песню "Пин Пут" (авторы слов – Андрей Смуров и Артур Молев) с совместного альбома Фёдорова и Волкова "Красота" (2006): "Чеши чеши / Чуму / Не почему / По Пиночету / По чётным числам / Почешу / А по нечётным – / Пиничечую…" Стихи из поэмы "Разин", звучащие как заклинания на полузнакомом языке, нуждаются в сложной музыке, что мы в итоге и услышали. Тексты походили на заклинания, проклятия, молитвы, болтовню сумасшедшего, неясные признания из чьих-то туманных снов, мрачные пророчества. Острые фразы врезались в слух: "Лук скул", "Кулака лук", "Цепь ел слепец", "Лети, чум мучитель", "Не сажусь – ужасен"… Фёдоров, одетый в одежду клоунских цветов (ядовито-жёлтый, зелёный) пел, подпрыгивая на стуле, тянулся ртом к микрофону, как умирающий в пустыне тянется к спасительной фляге.

Волков, похожий на аиста, прыгал вокруг своего контрабаса то ли как танцор, то ли как борец, выжидающий подходящего момента, чтобы сделать решающий бросок. Смит так лихо орудовал за ударной установкой, что в одном эпизоде выронил палочку. Рибо, седоватый мужчина в очках, похожий на профессора, весь концерт спокойно сидел на стульчике, но под конец выступления выдал умопомрачительную блюзовую импровизацию. Медески, лысоватый мужчина с крепкими руками, немного похожий на бывалого спецназовца, в целом, был не слишком заметен, но когда он начинал солировать – все остальные меркли. Казалось, что его руки над клавишами – это отдельные живые существа, кружащие в каком-то особом танце. Конечно, так можно сказать про многих пианистов, но если руки одних танцуют бальные танцы, то руки Медески – танец воина. Когда он солировал на "Хаммонде", звуки буквально накатывали на зал волнами. Из инструментов лучше всего было слышно гитару Рибо, и можно было заметить, насколько этот человек любит и умеет играть блюз.

Песни с нового альбома вызывают в памяти то работы "АукцЫона", то работы дуэта Фёдоров и Волков, то какие-то работы из авангарда, издающегося на лейбле Tzadik. "Тризна" и "Сон" похожи на медленные баллады Фёдорова, например, на песню "Далеко" с его самого первого сольника "Четыресполовинойтонны" (1997). Первые секунды "Пляски" сродни стилю RIO, а дальнейшее – действительно пляска, с музыкой по звучанию близкой клезмеру. В "Пытке" – мучительно ноющая гитара в духе Sonic Youth и прочего гитарного беспорядка. Трек "Мы Низари", возможно, самый короткий в дискографии Фёдорова, он длится всего 5 секунд, за которые произносится лишь 4 слова: "Мы, низари, летели Разиным" (это последняя строчка поэмы "Разин"). Упомянутая "Пытка" вполне подошла бы репертуару Джона Зорна, нужно только заменить вокал Фёдорова на вопли Майка Паттона (Mike Patton). Паттон и Зорн умеют пытать слушателя не хуже.

Концерт длился два часа. Помимо песен с "Разинримилев" мы услышали и более старые работы Фёдорова. "Далеко" прозвучала очень грустно и сонно, почти как на сольном альбоме Фёдорова "Анабэна" (на "Четыресполовинойтонны" эта песня была сыграна Фёдоровым в одиночку, а на "Анабэна" – вместе с Волковым, который придал ей особую плавность). Под неё задвигались стоячие зрители – одна парочка затопталась в медленном танце, а какой-то одинокий парень затанцевал, обняв самого себя за плечи и опустив голову. Прозвучала "Бобэоби" – известная песня на стихи Хлебникова с уже упомянутого альбома "Жилец Вершин". Не обошлось без "Головы-ноги" с альбома "АукцЫона" "Это мама" (2002), песни с жутковатым текстом: "Губы одна к другой прилипли, / Чтобы зубы изо рта не выпали. / Замотал ресницы, связал, / Чтобы не вывалились глаза. / Из окна на веки железный гон, / Бросишь руку, вспомнит, вернет сама. / Взял, одел, пошел и сошел с ума…" Также не остались без внимания "Печаль" с "Лилового Дня" и "Мао" с "Красоты". Текст последней так же не без странностей: "Глаз Мао / Кос Мао / Пас Мао / Коз Мао / Скунс Мао…" Последний совместный диск Фёдорова и Волкова "Волны" (2009) был представлен композицией "Волны Те". На бис музыканты вышли один раз, зато сразу начали с "Ждать" – песни, которую некоторые слушатели наверняка ждали. В концертном варианте "Ждать" стала длиннее, плавне, нежнее, а Рибо ради неё взялся за банджо и затренькал как насекомое. А после концерта в голове, под влиянием Хлебникова, стали рождаться поэтические словосплетения:

Фёдоров – поводырь вод.
Волков – ловец волов.
Медески – демон медуз.
Рибо – барин рабов.