ФЕСТИВАЛЬ  Стереозакат: Два в одном

Уже на подходе к выставочному комплексу "Ленэкспо" становится ясно, что возле него собралась непривычная для "Stereoleto" аудитория. Этот ночной фестиваль, тяготеющий к новой и необычной музыке (зачастую электронной), обычно собирает соответствующую "продвинутую" молодежь - в этот же раз к хипстерам добавилось изрядное количество людей старше 25, многие из них пришли семейными парами. Причина проста: хедлайнером "Стереозаката" стал Ник Кейв (Nick Cave), которого не назвать ни молодым музыкантом, ни электронным.

На главной сцене (расположенной прямо в одном из павильонов "Ленэкспо") все начинается с "неправильного регги" от екатеринбуржцев Alai Oli. Публика подходит не спеша, и людей перед сценой мало для столь вместительного помещения, но, по крайней мере, группа им нравится. Малая сцена расположена снаружи павильона, прямо на набережной Финского залива, и на ней петербургское даунтемпо от Re'sequence сменяется на не менее петербургских пост-панков Model Reign. Есть и третья сцена, но она почти на всю ночь отдана на откуп ди-джеям. Публика подтягивается к тому моменту, когда на главную сцену выходит Алина Орлова. Эту юную диву многие слушают, затаив дыхание, однако приходится признать, что живьем она выглядит слишком статично: сидя за клавишными, поет одну песню на литовском за другой с отсутствующим выражением лица. Такое отстраненное поведение вполне соответствует ее образу, однако смотреть на это подолгу попросту скучно. Оживает Алина лишь к концу сета на энергичных вещах, танцуя на сцене и обрушиваясь на публику всей мощью своего вокала.

Пока на главной сцене перерыв, зрители высыпают на набережную, где на малую выходит белорусская группа "Кассиопея". Ее участники, облаченные в разноцветные комбинезоны с щупальцами, до начала выступления успевают многократно назвать себя группировкой глистов-анархистов. Хипстеров это привлекает к сцене, люди постарше, напротив, опасливо отходят на пирсы. Сказочные белорусы заводят свои странные песни, однако вскоре после этого людей на набережной становится ощутимо меньше: все старшее поколение перемещается вместе с частью молодежи в павильон, где с минуты на минуту должен выйти на сцену Ник Кейв с The Bad Seeds.

Павильон оказывается заполнен почти полностью, но без давки. В первых рядах кто-то протягивает к сцене виниловую пластинку "Murder Ballads", видимо, рассчитывая, что Кейв на ней распишется. Однако певец, выйдя на сцену, альбом не замечает и начинает выступление. "Старички" в зале восторженно вопят, узнав "Tupelo", а родившиеся уже после выхода этой песни зрители ведут себя тише.
Допев, Кейв с явным удовольствием прощается с фотографами (им разрешено было снимать только первую песню) и продолжает заряжать зал энергией: на "Red Right Hand" олдовые поклонники с удовольствием кричат заглавную строчку вместо самого певца, а на "Deanna" устраивают возле сцены почти что слэм, пугая не способных на такое хипстеров. Кейв явно получает удовольствие от происходящего, активно перемещаясь по сцене и нависая над публикой. Когда он приближается к человеку с "Murder Ballads" в руках, тот лезет из кожи вон, пытаясь передать-таки пластинку кумиру (и загораживая многим зрителям певца этой самой пластинкой), но так и не достигает желаемого.
Страсти в зале накаляются и на "Henry Lee", и на "The Ship Song" (песнях неторопливых, зато хитовых: подпевают им во весь голос, некоторые из семейных пар даже пытаются танцевать, что в полном зале делать сложно). Эмоциональный пик приходится на "The Mercy Seat", после которой музыканты (видимо, понимая, что нужна передышка) на время переходят к вещам поспокойнее.
Из-за стены в павильон доносятся отзвуки выступающих на малой сцене Dasaev, но публике Кейва вскоре становится совсем не до них: одна за другой исполняются такие значимые песни, как "The Weeping Song", "Papa Won't Leave You Henry" и "Stagger Lee". Старые поклонники явно получают громадное удовольствие, примкнувшие к ним хипстеры, кажется, тоже, человек с пластинкой продолжает протягивать ее к сцене (совершенно непонятно, как у него до сих пор не отвалилась рука). The Bad Seeds покидают сцену, и большинство людей старше 25 покидают фестиваль: они явно шли на него как на концерт Кейва, и выступающие на малой сцене Mamanet заинтересовать их не могут. Остаются из старшего поколения, вероятно, только люди, приехавшие на метро: до его открытия попасть домой можно только на такси, да и то сверяясь с графиком разводки мостов. Они охотно гуляют по набережной залива и едят шашлыки, но к малой сцене, на которую вышли The Postman Of Nobel, почти не подходят. Молодежь развлекается активнее: например, кто-то пишет мелком на асфальте "Ларик Сурапов" и начинает истово кланяться надписи.

Ближе к трем часам ночи, изрядно задержав начало своего выступления, на сцене появляются финны Husky Rescue. В концертном варианте из их эмбиент-рока почти исчезает первая составляющая, группа оказывается довольно бодрой, поэтому публика не засыпает, а, наоборот, оживает. Группа звучит достаточно мейнстримово и мелодично, чтобы порадовать не только хипстеров, но и застрявших после Кейва "старичков", кто-то из них даже начинает приплясывать под эту - прямо скажем, не самую танцевальную на свете - музыку. Солистке удается в считанные минуты очаровать большую часть публики, и принимают группу тепло.

После Husky Rescue выходит Ларик Сурапов, однако не с тем хип-хопом, по которому он известен, а с сеансом безвокального звукового терроризма: звучит разнообразный "тыц-тыц", причем для не-рейверского мероприятия излишне жесткий. В результате Ларику во плоти уже никто не кланяется, а зрители постепенно покидают павильон: метро открывается уже скоро, и можно неспешно до него прогуляться.

Последними большую сцену занимают НеГрузовики. Зрителей осталось совсем немного, однако это, видимо, те, для кого название группы - не пустой звук: принимают ее горячо, несмотря на то, что вокал слышно плохо (из-за организационных проблем группа осталась без саундчека). Выступает группа с программой "Не Улыбаются Live", и, успев поднатореть в ее исполнении, смотрится на большой сцене уверенно.
На полюбившейся посетителям "негрузовиковых" концертов песне про шлемофон "Стереолето" заканчивается, оставив двойственные впечатления. С одной стороны, не покидает ощущение, что в одно время и в одном месте де-факто было проведено два разных мероприятия для двух разных аудиторий. С другой стороны, обе аудитории остались довольны - а, значит, все это только к лучшему.