Grace JONES  Ураган Грейс

Грейс Джонс (Grace Jones) презентовала свой новейший альбом "Hurricane" на 43-м Montreux Jazz Festival. На сцене Miles Davis Hall — одной из двух основных площадок Конгресс-центра Монтре - в этот вечер закручивался мощный торнадо! Шоу, которое уже имели возможность наблюдать европейские и русские зрители, содержало в себе все отличительные признаки медиа-бомбы. Провокативные наряды и парики (корсет, леггинсы и нечто, напоминающее гигантский панковский гребень, на бритой голове), не менее провокативные тексты, мощный низкий голосина с апломбом (закрываешь глаза - перед твоим внутренним взором настойчиво маячит образ поющей про комсомол Софии Ротару), диско с элементами стрип-шоу... а чтобы публика непрерывно двигалась, ее постоянно, словно электроплетью, подстегивает оглушительный бас Малькольма Джозефа (Malcolm Joseph).

Начиная с открывающих вечер "Nightclubbing" и "I've Seen That Face Before", Грейс ведет безостановочный конферанс. Эта гибкая темная змеюка может, кокетливо изогнувшись, свеситься прямо перед носом у какого-нибудь оторопевшего мальчика в первых рядах, взять его за подбородок и, проведя языком по зубам, c нежной улыбкой спросить: "Хочешь подойти ко мне за кулисы после концерта, дитя мое?" В отличие от большинства "общительных" музыкантов, острая на язык Грейс безжалостна не только по отношению к публике - не меньше от нее достается и музыкантам (даже бэк-вокалисткам), да и себя она комментирует не самым комплиментарным образом. К примеру, предваряя исполнение песни Стинга "Demolition Man", Грейс сокрушенно признается: "Когда я пою эту песню, я пою ее о себе. Хотя пою не первый год - с годами я ни капли не улучшаюсь, все такая же сучка!"
Репертуар из нового альбома занимает большую часть концертной программы, что приятно удивляет. Каждой песне соответствует "тематический" наряд: "Sunset, Sunrise" исполняется в картонном парике блондинки и шляпке из 50-х, шаманская "Corporate Cannibal""Love You To Life" - в высокой конической шляпе-воронке... Перед глазами мелькает калейдоскоп образов, а музыка, переходя от пост-диско к регги, продолжает накачивать зал ритмом, словно футбольный мячик. Это шоу одновременно и очень ретро, и очень футуристическое, в нем намешано страстей и экзальтированных жестов, в нем - тот дух нью-йоркского клаббинга, который так привлекает нас. Концерт заканчивается знаменитой "Ladies And Gentelmen", и я отчетливо понимаю, что эти свободные, счастливые интонации Джонс имеют много общего с ранними манифестами Боуи и Гэбриела. Это интонация эпохи, которая впервые начала учить людей думать в ритме диско