Madeleine PEYROUX  L`Art nouveau в Барселоне

Концерт Мадлен Пейру (Madeline Peyroux) во многом стал для меня ответом на давно занимавший меня вопрос: в какой степени зал предопределяет содержание вечера? Насколько площадка способна диктовать артисту формат его шоу? Оказалось, что для получения ответа необходимо было съездить на гитарный фестиваль в Барселону. Попасть там на концерт артистки, которая меньше всего ассоциируется с гитарной музыкой. И главное - услышать ее в стенах легендарного зала Palau de la Musica Catalana, название которого часто используется в качестве имени нарицательного - как синоним богемной артистической атмосферы. В этом году Дворец Музыки отмечает свое 100-летие.
Знаменитый особняк дворца в стиле модерн словно застыл в эпохе Серебряного века с его эстетикой дорогого комфорта, прихотливых рифм и изысканных скульптурных форм. Архитектура и внутреннее убранство зданий ар нуво характеризует причудливая орнаментальность. Весь интерьер зала сохранен в его первозданном виде, а для того, чтобы крытая галерея не подвергалась разрушению временем, оставаясь доступной взорам, испанские реставраторы окружили ее высокой стеклянной стеной. Атмосфера дворца более всего характеризуется словом "буржуазная", однако есть в этой буржуазии некое ускользающее обаяние, тонкая лирическая нота.
Что касается концерта, то он был частью проходящего в Барселоне гитарного фестиваля с чуть менее, нежели у дворца, легендарной истрией. В этом году Festival de Guitarra отмечает 20-летие со дня своего основания - с приличествующим юбилею размахом.
Фестиваль длится три месяца, и на протяжении нескольких недель на его сцене уже успели представить свои работы Джон Фогерти (John Fogetry) и Дэвид Бирн (David Byrne. Разумеется, обширную программу представляют и хозяева - среди испанских участников в этом году почему-то особо бросаются в глаза провокативные названия групп Love of Lesbian и Menaix A Trua. Ожидаются также Wilco и Гэри Мур (Gary Moore) - и это, не считая бесчисленных испанских гитаристов, - лишь малая часть программы.

Перед концертом мы осматриваем роскошный зал: богатое убранство зрительской части и сцены не портит ни единого лишнего элемента. Никакой рекламы, никаких спонсоров. Лишь в напоминание о фестивале неброско светится на сцене красивая лампа-медиатор, да звучит, отмечая 20-ю годовщину, слайд-версия "Happy Birthday To You", перемежаемая миксом из концертных выступлений различных лет. На сцену выходят музыканты. Американской француженке Мадлен Пейру (Madeline Peyroux) чуть больше тридцати. Она широко известна как блюзовый и джазовый интерпретатор известных рок-хитов и баллад Боба Дилана (Боб Dylan), Леонарда Коэна (Leonard Cohen), Джони Митчелл (Joni Mitchell) и Тома Уэйтса (Tom Waits), однако этот вечер (как и последний альбом) полностью посвящает своему собственному творчеству. Впрочем, скорее, совместному: к большей части композиций приложил руку участник Steely Dan Уолтер Беккер (Walter Becker).
Ее новая программа Bare Bones - это 30−е годы XX века в их лучшей джазовой версии, а Пейру выступает здесь в роли не только певицы, но и автора композиций. Заглавная песня с альбома исполняется в числе первых - с муг-синтезатором, к которому Мадлен питает сдержанную страсть. Муг придает некоторую округлость и без того мягким, интимным композициям. Контрабас и гармония добавляют в этот пейзаж сугубо французского шарма - такова "La Javanaise" Сержа Гинзбура (Serge Gainsbourg) с альбома "Half the Perfect World".

В забавном алом фраке и дурацком котелке, фигуристая и слегка нескладная Мадлен умеет дистанцироваться от повсеместно распространившегося шаблона "перспективной джазовой вокалистки". Она умело подчеркивает свою "настоящесть", предваряя песни репликами-выходками типа "а вот вам еще одна drinkin' song, так что пока я ее пою, вы можете пройти в бар и выпить", или рассказывает о "River Of Tears", что та описывает смерть ее отца. Она тянет мелодию, делая ее густой и вязкой, и приглушает звук гитары, чтобы скрип струн не взбалтывал в тишину.
"С вами случалось такое? - звонит в дверь человек и спрашивает: "Спасены ли вы?" - я тогда сразу не нашлась, что сказать, но в ответ написала песню о спасении", - говорит Пейру и исполняет в акустике балладу "I Must Be Saved", смысл которой - даже если ты потерял все, включая то, что потерять невозможно, ты все равно спасен. Следом звучит крепкий бит "You Can't Do Me" и коэновская разбитная "Dance Me To The End Of Love"; к этому моменту зал уже разогрет и выдает бурные аплодисменты после каждого номера, Ларри Голдингс (Larry Goldings) сменил гармонию на синтезатор, а контрабас заменили бас-гитарой. Однако общее звучание осталось тем же - салонным, артистчески-мягким, неброским.

Давайте оставим в стороне выспренные сравнения с Билли Холидей (Billie Holiday) - они не имеют здесь ни малейшего смысла. Посмотрим правде в глаза: Мадлен - девица с отличным "чувством коньюнктуры" и умением "проживать" песни. Больше у нее, в принципе, нет ничего - ни сильного голоса, ни интересных мелодий; но когда Мадлен исполняет лукавую "I'm All Right", которую она представляет как "маленькая песня о счастливом разрыве", у меня откуда-то поднимается в душе ощущение искрящейся радости.

Меня весь вечер интересовало: ощущает ли сама Мадлен магию этого маленького зала? И тут она, словно отвечая на мой вопрос, говорит:
- Атмосфера этого места напоминает расцвет эпохи модерна в его сердце - Париже. Тогда центром артистической атмосферы была Пляс Пигаль, полная художников и шлюх. Сейчас, конечно, там все по-другому: шлюхи остаются всегда, но вот художников поубавилось; однако у меня есть одна песня, которая немного помогает вжиться в настроение того времени - "Our Lady of Pigalle"...

Полтора часа в уюте и неге звука и мягкого света пролетели незаметно - пора прощаться. На своей самой счастливой из всех "happy songs" - "Instead" - Мадлен представляет своих музыкантов, и каждый, по традиции, исполняет небольшое соло.
А на бис звучит песня, которая, пожалуй. лучше всего характеризует происходящее: самая теплая и необязательная, написанная за пять минут (по признанию самой певицы), "Homeless Happiness". Мадлен шутя посвящает эту песню Обаме и мировому кризису. Под звуки аплодисментов мы сломя голову несемся к ночному атобусу, который отвезет нас на ночлег, однако деликатные, лукавые и радостные песни продолжают всплывать у меня в голове и сейчас, когда я, отвлекаясь на дождь за окном, пишу этот репортаж в Москве.