Karl BARTOS  Вкалывают роботы, а не человек

Перед концертом Карла Бартоса (Karl Bartos) явно наблюдался ажиотаж. Уже в метро попадались люди в маечках "The Man Machine", а перед входом в клуб даже наблюдалась очередь человек из пятидесяти, в которой естественно тут же обнаружились знакомые. Причиной толкучки оказалось, впрочем, не столько обилие желающих посмотреть на живого экс-робота, сколько чрезвычайно узкий гардероб. Внутри, куда мы попали минут через пятнадцать, даже толком не успев замерзнуть, наблюдалось оживленное скопление народу, но никакой давкой, разумеется, не пахло. Публика была мало похожа на среднестатистических московских клабберов: какие-то люди за сорок (не иначе как старые фаны), юноши в очках, которых чаще встретишь в ГЦСИ или ЦДХ, какие-то инди-киды, в общем, здоровая эклектика.

Пока в зале тихо играл диск Cinematic Orchestra, а народ дружно наседал на бар, наша компания, разумеется, отправилась рассматривать сетап, благо в "Цистерне" будто специально для этого существует балкон с удивительным видом на сцену. Широченный стол уставлен железом, но ничего выдающегося там не обнаруживается - три ноутбука (куда им столько?), Microkorg, пара CD-вертушек и диджейский контроллер, подключенный к одному из "маков". Интрига отчасти в том, чтобы сравнить московский концерт Карла с его выступлением на английском фестивале 'Bloc Weekend', где довелось его увидеть год назад. И первое отличие скорее негативное - внушительной стойки с несколькими синтезаторами, на которых играл бритоголовый амбал, похожий на участников Bohren & Der Club of Gore, тут не обнаруживается.

В без двадцати десять, когда часть людей, в расчете на дежурные московские опоздания в час-полтора, еще подтягивается, концерт стартует. На сцене появляется длинноволосый герр Бауманс (Robert Baumanns) и не мудрствуя лукаво заводит с CD-вертушки мощный электро-трек. Это "Numbers", сильно разогнанный и осовремененный. Под ритмическое вступление на экране за сценой начинают мелькать цифры, а сам Бартос выходит из-за кулис и занимает место слева за одним из лэптопов. На голове Карла гарнитура с вокальным микрофоном - поначалу он немного фронтменит (машет залу рукой и произносит в микрофон считалки, из которых собственно и состоит текст этой, так сказать, песни), но быстро утыкается в ноут и контроллер. Бауманс сегодня, как и в прошлый раз в Англии, выполняет роль vocoder-man'а. Делает всё честно - щёлкает пресетами, подкручивает ручки, зажимает аккорды и разговаривает в микрофон.

"Numbers", тем временем, переходит в "Computerworld" и вступление мелодических партий публика встречает дружным рёвом. А следом, дабы окончательно воссоздать атмосферу - еще один крафтверковский трек, "Metropolis" (тоже, разумеется, основательно переделанный, в первую очередь ритмически), после чего Бартос принимается за сольный материал. Звук хороший, но слегка тиховат - эффекта присутствия чуть не хватает. Не хватает, несмотря на полностью живой вокодер, и игры на клавишах - это даже не привычный по нынешним электронщикам "лайв из аблетона", где можно хотя бы комбинировать петли, а лайв под "минус два" с вокалом и вокодером. Вокодер, к тому же, обнаруживается и в минусовке, но к чести Бауманса, ему частенько удается его перекричать и эффект живого исполнения появляется (очень хорошо, например, звучит "Ultraviolet").

Чем же занят сам Бартос? В основном, видео. В ноутбуке у него какая-то виджейская программа, с которой он управляется при помощи подключенного к компьютеру контроллера. Большой экран Карл не видит - он находится ровно за его спиной, но немец контролирует ситуацию по маленькому видео мониторчику, который светится за его ноутом. Видео и неплохое и, главное, в тему - рубленный рисованный примитивизм в духе Крафтверка, сюжеты с участием самого Карла и даже фрагменты фильмов (в "The Camera" Бартос крутит куски из "Фотоувеличения" Антониони). Другое дело, что перед нами явно не живой видеоарт, как у Addictive TV или Pfadfinderei, а простенькая смена сюжетов - одну авишку увёл, другую вывел."I'm The Message", "Reality", "Home Computer", "It's More Fun To Compute" и так далее.

После "Ультрафиолета" - уж совсем неожиданный ход. Немцы вдруг заводят до боли знакомый техно-трек. Да это же "Fuse", молодой Ричи Хоутин (Richie Hawtin)! Дальше - еще смешнее, ибо фьюз переходит в Daft Punk. Решив, что Бартос решил плавно перейти на диджей-сет, мы отправляемся в бар, но немец быстро берется за ум и играет "Man Machine", "Robots", "Computer Love" и "Pocket Calculator". Тут действительно начинается отрыв - Карл прибавил звука, много поёт, да и новые аранжировки откровенно хороши. Публика лихо пляшет, а роли короля бала фриков выступает фотограф, явно злоупотребивший таблетками - прыгает, норовит всех щупать и размахивает камерой как бейсбольной битой.

Бартос тем временем опять норовит диджеить и заводит какой-то уж совсем тупняковый трек - похоже, собственные танцевалочки уже на исходе. К счастью, сразу же следом он наконец играет "15 Minutes of Fame", хит с последней пластинки, записанный при участии Anthony Rother. А дальше опять что-то чужое - смешной биг-бит в духе Нормана Кука (Norman Cook). Действо становится похоже на выступление испанцев Pinker Tones, которые тоже любят комбинировать своё и чужое. Это оказывается финалом - Карл и Роберт раскланиваются и уходят сразу и насовсем, проигнорировав просьбы сыграть еще что-нибудь.

Впечатления мероприятие оставляет смешанные. С одной стороны, музыка была хороша, да и все эти электро-пляски были более чем уместны. С другой - Бартос не сыграл массу интересного. Не было ничего из Elektric Music, почему-то осталась за бортом чудесная "Electronic Apeman", и, что уж совсем удивительно, Карл не спел "Telephone Call", единственную вещь Kraftwerk, где Бартос выступал в роли первого вокалиста. Ну и концерт под "минус два" без клавиш, да еще и с вкраплениями сомнительного диджей-сета - тоже не то, чего ждёшь от такого ветерана. Эх, как же хорош был Жарр...