Александр ЛАЭРТСКИЙ  Опоссум наносит ответный укус

"Трупы выбрасывать гораздо сподручней, нежели нечистоты". Такую грустную шутку оставил потомкам о своем поколении Гераклит. Потомки шутки не поняли и выбросили его труп на свалку истории. Потомки, как и все нормальные люди, воспринимают только нормальные шутки: про коитус, евреев и про то, как весело от сознания, что ты все еще на берегу, а течение тем временем несет чьи-то кадавры. Меж тем этот тип дурачества имеет неприятный товарно-денежный душок: "шутят" либо непосредственно за деньги (аншлаг, аншлаг!), либо с тем, чтобы "насмешить" и поиметь в случае прохождения шутки некий конвертируемый гешефт. Люди большого ума тоже шутят, но, в отличие от людей нормальных, их насмешливое описание окружающего всеобязательно несет горько-сладкий привкус трагизма, и чувство веселья, по замыслу Довлатова, всегда фаршируется чувством драмы. Эта разновидность миропередачи называется сарказмом. Сарказм честней, так как не подразумевает получения никакой прибыли, кроме ответного сарказма, чище, ибо правда, и на поверку умней. Умнее даже самого "Комеди Клаба". Сарказм проистекает из мощного понимания и глубокого прочувствования. Вот, например, как остро переживает происходящее Президент: "Не задался урожай семечковых и косточковых. В этом сезоне не будет на зиму варенья ни хуя. Это прекрасно понимает Герман, это прекрасно понимаю я. Но ничего не хочет понять население. Электорат тупой, как брянский лес, блядь".

На концерты Александра Лаэртского народ не валит толпой, потому что народ не любит сарказм, ибо обижается. А те, что приходят - должно быть, элита: коли народ за дверьми остался. (NB. Некоторых также пугает слово "хуй", как будто не слышали. Инопланетяне?) Ведь сарказм, тем временем, есть музыкальное кредо, оно же творческий облик Александра Лаэртского. Человек большого ума Лаэртский.

14-го числа в клубе "Табула Раса", что в Дворце Молодежи Московской, Лаэртский "презентовал" (слово "презентовал" имеет от природы исключительно саркастический смысл) первый за истекшие 8 лет альбом под названием "Лица", записанный совместно с группой Dub TV. Если кто вдруг поймет, "Лица" - это даб. Даб, для тех, кто не в дабе, - это "черные" ритмы, чем-то родные регги, исполненные из посвистывающих, отстукивающих и поскребывающих сэмплов. Покурить не мешает. Час с лишним сплошного даба - это не то, что может чистосердечно вынести уважаемая публика. И некоторые, как можно было предположить, к концу умаялись. По "характеру воздействия на слушателя" сия пластинка чем-то сродни альбомам "Голоса Родных", "Общество Туле", "Овальное зеркало Сведенборга", только с редковолосым матом. Вся новелла исполнена чистейшего (высокой очистки) сарказма - смеяться не будете, только хитро улыбаться. И никаких "сисек в тесте", о-е-е-е!

Перед концертом для "пишущих" голодранцев была учинена "пресс-конференция" (не путать с "пресс хатой") с последующим фуршетом. Удалось вынести удивительного:

- Вопрос (задает кто-то умный): Александр, не поступали ли Вам от каких-либо гуманитарных ВУЗов предложения преподавать, читать курсы ненормативной лексики?

- Ответ (Лаэртский):?????

На вопрос, стоит ли ждать следующего шедевра еще годков восемь или трибун вернется к активной творческой деятельности, Лаэртский резонно ответил (Лаэртский вообще весь вечер был чрезвычайно резонен), что, мол, будет настроение и мысли - будет деятельность, а не будет - не будем плакать, мол, как же мы без сцены, о-ё-ё-ё!

После того, как был полностью съеден фуршет, были исполнены все 12 песен с нового альбома в хронологическом порядке: от "Песни Президента" до "Слишком Поздно". На бис была подана старая и изрядно никому не вспомнившаяся "Регги нашей любви". Концертный коллектив ныне состоял из одной гитарки, вокалистки Анастасии Концевой из Crossroads , "дабщика" Александра Антонова, мудрившего над Korg'ом, и Лаэртского с бутылочкой "Бон Аквы" в руке. В рамках пресловутого зрелища на экране над головами исполнителей демонстрировалось "слайд-шоу" (бывшие "диапозитивы") галереи человеческих лиц. Испуганных, улыбающихся в камеру, на отдыхе, во время застолья, с красными зрачками, с прыщами, залысинами, проштрафившихся, одухотворенных и как в телевизоре. Всех жалко. Из узнанных промелькнуло вечноиспуганное геополитическое лицо геополитика Дугина с бородой. Я смотрел в эти лица и не мог им простить того, что у них нет тебя, и они могут жить. Посетители в зале то улыбались, то напряженно вслушивались: когда ж, наконец, подадут сильно смеяться? Сильно смеяться так и не подали: Лаэртский не исполнил на сей раз ни единой песни из "Доителей изнуренных жаб", "Пионерской зорьки" или из других любых сердцу носителей. Как итог, двое орангутангов из партии большинства "Народная воля", что сидели за столиком на балконе, принялись орать: "Хуйн-я-я!!! Сиськи в тесте давай!!! Сись-ки в тес-те! Сись-ки в тес-те!"

Это был сигнал ретироваться. Концерт был окончен.

Охуевшие лица вокруг какие-то!.. Что-то хомячат, щебечут, общаются... Страшно мне, Харольд, домой поеду.