Sean LENNON  Рюмка за папу

Около года назад выпуском альбома "Friendly Fire" прервалась восьмилетняя пауза в сольной работе Шона Леннона (Sean Lennon). Забавно обновился сайт сайт, начались съемки фильма вдогонку к вышедшему альбому. Леннон-младший всегда предпочитает работать с друзьями, и для съемок этого фильма он тоже позвал своего друга режиссера Майкла Киветта (Michel Civetta). Фильм представляет собой микс видео на альбомные песни, местами переходящего в неожиданный сюр. Шон там - этакий чудак, нередко - лирический герой с лицом без эмоций. Он раздает коньки и падает с лодки. А в Москве он пел и пил водку.

Умозаключение Шона о том, что Россия больше Америки и подсчет того, что ему с музыкантами до Петербурга 9 часов - это было только начало. Позже Шон сообщит публике, что Красная Площадь "очень красная!", и даже не так, а "очень-очень красная!". Потом он подсчитает женщин: на пять недель от соло-гитариста оторваны 3 женщины, а от ударника - целых четырнадцать. И ах, да. Клавишница - "Это самая прекрасная женщина в мире!". И потом политкорректное: "После моей матери!".

Шон почесал нос уже после шестой песни. В этот же момент нос дико зачесался и у меня. Тем временем музыкант уже успел первый раз сменить свою акустическую гитару на белую электро. Тут же была зафиксирована более бурная реакция зала, чем обычно. На "Falling out of Love" гитары ныли, выли, гудели и плакали. Ударные, как стук еще живого сердца, спасали от смерти. К концу композиции гитарные вариации зашкаливали так, что трясся пол. Аплодисменты были сонными, но от маленького "уиу" люди очнулись и неистово зареагировали.

Шон: - "Have you some vodka?".
Зал: - "Yeah! What do you want?".
А работник сцены тем временем прытко и послушно отправился за кулисы. Через минуту на сцене было четыре рюмки водки и один бокал чего-то прозрачного со льдом для клавишницы. Шон оглашает тост во имя всех пришедших, и четыре стопки отправляются в глотки. Толпа начинает скандировать по-русски: "Огурец! Огурец!". Я шепотом говорю: "Cucumber...".

Заправившись, Шон заводит шарманку о любви. А это, надо сказать, неотъемлемая часть его репертуара. "Love is up and down... Yeah? ...The song calls "On Again off Again"", - говорит он. В зале полно влюбленных, и под эти слова для них даром время не проходит. Затем отдельные личности начинают кричать Шону признания в любви, он благодарит их и признается во взаимности.

"Headlights" - объявляет музыкант и в кои-то веки начинает двигать телом: помахивает в такт указательным пальцем и топочет. Кто-то в паузу даже кричит "Подействовала водочка-то!", а потом тот же голос: "One more vodka?". Ответ Шону давать ни к чему, так как после следующей песни у него в гримерке, несомненно, была возможность продолжить банкет. Еще во время исполнения "I would be the One" он стал резче, жмурился от удовольствия игры и, открывая рот, подолгу запрокидывал голову назад. Клавишница прыгала за клавишами, а басист меланхолично уставился смотрел в потолок. Десяток человек из всего переполненного и парализованного зала легко пританцовывали. Но все очнулись, когда группа вдруг исчезла со сцены.

На бис состав звали недолго. Шон молниеносно выскочил к микрофону и застыл в какой-то балетной противоестественной позе. После чего отвернулся глотнуть воды и снова подошел к микрофону, взял гитару и, оставшись на сцене абсолютно один, исполнил "Tomorrow". События развивались стремительно. Не успел никто опомниться, как на сцене вновь появились остальные музыканты, а с ними - опять водка. Теперь с дольками лимона. Доза была употреблена, а последняя песня приведена в исполнение.

И, в добавление, немного о голосе Шона. Голос у него прелестный. Можно сравнивать его с медом, ванилью, сахаром, а отбросив бестолковые гастрономические ассоциации, можно сравнить его с... голосом Джона Леннона.
Сколько бы Шон ни называл отца "похотливой свиньей" или умалчивал о его влиянии на свое творчество, все равно - у папы даже очки одно время были такие же.