Борис и Майк  Все Братья - Сестры

Выросшие на западной рок-культуре Борис Гребенщиков и Михаил Майк Науменко понимали, что нужно начинать делать собственные альбомы - хотя бы для того, чтобы у людей была возможность слушать не случайные концертные записи, а именно те варианты песен, которые авторы считали каноническими. Поскольку пластинки с подпольными рок-записями никто в СССР выпускать не собирался, все логическим образом докатилось до идеи создания магнитофонных альбомов.

Предшественник Акустики Аквариума и Сладкой N Майка, Все братья - сестры был первым альбомом, записанным как упорядоченный набор композиций со специально подготовленным оформлением. Он стал дебютом Майка в звукозаписи и последним любительским опусом Гребенщикова - в активе БГ уже значились такие работы, как Искушение Св. Аквариума , Притчи графа Диффузора и С той стороны зеркального стекла , записанные либо в одиночку, либо в сотрудничестве с музыкантами Аквариума .

... Все братья - сестры записывался прямо на открытом воздухе - на берегу Невы, неподалеку от здания факультета прикладной математики и юрфака Ленинградского университета. Это было именно то место, где в мае 78-го года Аквариум и Майк провели камерный фестиваль акустического рока, знаменательный, в частности, тем, что Майк чуть ли не впервые публично исполнил несколько собственных песен. До этого многие привыкли воспринимать его как сессионного гитариста Аквариума , Союза любителей музыки рок и всевозможных импровизированных составов типа Вокально-инструментальной группировки имени Чака Берри .

Я исполняю обязанности рок-н-ролльной шлюхи, - говорил Майк в одном из интервью того времени. - Играю где придется, с кем придется и что придется . Неудивительно, что когда Майк запел, это, по воспоминаниям современников, стало для многих откровением.

Вскоре после акустического фестиваля Гребенщиков и Майк начали записывать совместный альбом. Большая часть сессии проходила прямо на берегу Невы, поскольку музыкантов не устраивал эффект закрытой акустики , который возникал при записи инструментов в помещении.

Мы решили посмотреть, что же будет, если убрать все стены и попросту записываться в поле, - вспоминает Гребенщиков. - Все песни были сделаны без суеты в течение двух недель. Мы не концентрировались вообще и больше всего усилий затрачивали на то, чтобы найти несколько удлинителей и вытащить магнитофон метров на десять во двор .

Происходило все следующим образом. Прямо в центре поляны в гуще одуванчиков стоял табурет, к которому был прикреплен массивный микрофон. От своих стандартных собратьев он отличался лишь тем, что был как бы двойным - в него можно было петь с обеих сторон. Ответственный за эту сверхсовременную технику концертный аппаратчик Аквариума Марат Айрапетян осуществлял запись напрямую с микрофона на магнитофон Маяк-202 .

Удлинители были протянуты в форточку одной из квартир, в которой жила приятельница музыкантов Ольга Аксенова. В ее крохотной комнатушке записывались почти все композиции Майка - с помощью подыгрывающего на гитаре и гармошке Гребенщикова и Михаила Фана Васильева из Аквариума (перкуссия, гитара).

По воспоминаниям БГ, звукорежиссура осуществлялась на уровне здравого смысла , который подсказывал, в какое именно место нужно поставить микрофон, чтобы он наиболее полно снимал звук. Концовки песен при этом оставались необработанными и резко обрывались - без малейшего намека на какое-либо микширование. Состав инструментов был также вызывающе аскетичен: две акустические гитары, гармошка и перкуссия, по-видимому, принесенная Фаном на несколько часов из ближайшего студенческого общежития.

Драматургия альбома не отличалась сложностью и заключалась лишь в том, что исполнители чередовались между собой - одну песню исполнял Борис, вторую Майк и так далее - чтобы не уставать . Очередность была нарушена на финальной композиции, посвященной рождению у Гребенщикова дочери Алисы. Запись песни Дочь состоялась в сопровождении хора пьяных друзей на следующий день после этого знаменательного события и датируется 13-м июня 1978 года.

Атмосфера записи Все братья - сестры неотделима от того лета, когда она была сделана, - вспоминает Михаил Васильев. - Никакого напряжения, просто часть жизни. Очень искренне . Большинство композиций альбома построено на стандартной рок-н-ролльной структуре с заметным влиянием поэзии Боба Дилана. У Майка это особенно ярко выражено в Женщине - фрагментарном переводе финальной композиции из альбома Дилана Blonde On Blonde (под названием Sad-Eyed Lady Of The Lowlands ), у Гребенщикова - в Дороге 21 , Укравшем дождь и Почему не падает небо .

Мы слушали песни Дилана, - вспоминает Гребенщиков, - и думали: Он описывает в них какие-то вещи, которые нам очень хорошо известны . Затем брался какой-нибудь крючок - например, ключевая строчка и все это перенасыщалось нашей реальностью, радикально противоположной тому, о чем поет Дилан. Он пел про свой Нью-Йорк, про свою жизнь, а мы пели про свой Петербург. Возможно, суть построения песен была такой же, но все остальное - это как прогноз погоды там и здесь .

В аннотации к альбому было написано, что он посвящается Акустической Дочери и Великому Белому Чуду . Great White Wonder - как известно, самый популярный бутлег Боба Дилана, книгу стихов которого Гребенщиков держал в руках на фотографии, венчавшей обратную сторону магнитоальбома.

Несмотря на первые признаки увлечения Гребенщикова китайской философией и встречающиеся в текстах цитаты из древних трактатов, Все братья - сестры оказался живым и доходчивым для восприятия альбомом. В отличие от отвлеченно-абсурдистских опусов раннего Аквариума , это было не надуманное концептуальное творчество, а реальные песни, которые можно было активно исполнять на концертах без всяких студийных ухищрений.

Любопытно, что во время первых квартирных сейшенов Майка всегда поражала мало-адекватная реакция слушателей на Оду ванной комнате . Анонсируя эту композицию, он искренне просил публику не смеяться . Малоизвестная деталь: чуть ли не половина песен, исполненных Майком на этом альбоме, были созданы им в течение одного дня - предположительно, летом 77-го года. Речь идет о композициях Ода ванной комнате , Седьмая глава и Женщина , рождение которых ознаменовало, по признанию Майка, окончание гадкой летней депрессии .

...Несмотря на сырость исполнения, и Майку, и БГ удалось не просто сохранить на альбоме дух блюзовых и рок-н-ролльных первоисточников, но и перенести его без особых потерь на российскую почву. В известной степени это был дебют - и он удался. Перефразируя высказывание Гребенщикова, на этих приблизительных композициях за счет правильных интонаций, тембров и настроя был запечатлен такой рок-н-ролл, который в других местах достигается исключительно за счет рубилова.

Для общей завершенности альбому не хватало только оригинального оформления. Снимок для лицевой стороны обложки сделан Андреем Вилли Усовым на Каменном острове у дома Фалалеева - единственного частного здания в этом районе. Так получилось, что у сына художника Андрея Фалалеева, эмигрировавшего через год в Калифорнию и образовавшего там одну из крупнейших переводческих фирм, сохранилась статуэтка Будды. Похоже, это была одна из тех статуэток, которые исчезли из буддийского храма на Приморском бульваре после того, как здание было подвергнуто большевистскому поруганию, а главного Будду озверевшие атеисты разломали на куски, свалив их в Неву.

По замыслу БГ и Майка, статуэтка Будды должна была символизировать идеал духовного развития и неявным образом обыгрывать название альбома. Конечно, во всем этом присутствовал элемент здорового стеба.

Съемки производились вечером, на закате, - вспоминает Усов. - Как рождалась идея, видно на пленке: Будда, папиросы Беломорканал , какие-то окурки под ногами... У Майка лоб уходил куда-то вдаль, в прямой пробор. В результате получалась нефотогеничная горка с большим акцентом на нос. Случайно у меня с собой оказалась кепка, в которой я ездил на рыбалку. Я надел кепку на голову Майку. Его крупный нос был поддержан клювом кепки и лицо сразу начало работать .

После того, как была оформлена вторая сторона альбома (БГ и Майк, стоящие на фоне арки, расположенной на набережной Фонтанки), Усов напечатал полтора десятка обложек и альбом пошел в народ. По воспоминаниям очевидцев, распространение 150-метровых катушек, записанных на 9-й скорости в монорежиме, происходило, к примеру, следующим образом. Во время концерта Аквариума в одном из институтов с танцевальной программой, состоявшей из англоязычных рок-н-роллов, Гребенщиков где-то в середине выступления объявлял в микрофон: Кстати, недавно мы вместе с Майком записали альбом Все братья - сестры . Кто хочет приобрести его, может подойти после концерта .

Выглядело это достаточно смело, поскольку слово приобрести означало купить . Желающим приобщиться к духовному наследию Дилана в его петербургском варианте БГ оставлял свой номер телефона, а затем продавал альбом в оригинальном оформлении по цене восемь рублей за катушку. Помню, за все время я продал три или четыре копии , - вспоминает Гребенщиков. С учетом экземпляров, подаренных друзьям и близким, оригинальный тираж первого художественно оформленного магнитоальбома не превышал нескольких десятков экземпляров.

Качество записи Все братья - сестры было устрашающим, - вспоминал впоследствии Майк. - Но это были хорошие времена .